— Кто я? — в моём строгом голосе прозвучали нотки насмешки. — Мужчина, который был готов на любое безумство, лишь бы быть с тобой.

Я имел в виду конфискат и некоторые другие моменты, и думаю она поняла. Надеюсь. Возможно. По крайней мере я дал Ами возможность осмыслить сказанное!

Но потом не выдержал, и с языка слетело:

— Я даже побрился.

Взгляд Амирин упал на мои гладкие подмышки, только это было мелочью.

— Ты не поняла, другое. Я весь побрился. Везде.

Я не шутил. В смысле, прозвучало глуповато, только речь шла о настоящем подвиге. Если б она знала как у меня потом всё чесалось! И никакая магия, никакая сила помочь не могла!

Амирин выпрямилась и натянула несчастную простыню до самых бровей, словно смутившись, ну а я… Вот точно от любви тупеют!

Я всегда это знал. Однако был убеждён, что любовной тупости можно сопротивляться, но практика вдруг показала, что сопротивление бесполезно. Ну а чем ещё объяснить то, что я снова не выдержал:

— Хочешь покажу?‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вообще-то я был в ярости. Злился на Амирин ужасно. Испытывал острое желание схватить её и прибить по-тихому, потом прикопать под каким-нибудь кустом.

Ещё был убеждён, что она сейчас сбежит. Вскочит на ноги, взмахнёт разноцветными крыльями, и поминай как звали.

Тем удивительнее было ощутить резкий прилив сексуального возбуждения. Не собственного! Возбуждение принадлежало ей.

Я не собирался улавливать — я в принципе не люблю всю эту эмпатию, предпочитаю словесное выражение. Но ментальные щиты после покушения немного просели, и вот.

Собственное тело отреагировало на призыв в долю секунды, разум тоже затопило горячей волной, но я не шевельнулся. Впился в Ами пронзающим взглядом, а она…

Колючка сделала глубокий вдох и медленно опустила простынь. Обнажённых женщин я, разумеется, повидал немало, и объективно феечка ничем таким не отличалась, но душу затопил восторг.

Я сдержал громкий стон, а Ами подалась вперёд и, упершись в мою грудь руками, сделала несколько глубоких вдохов. Успокаивалась. Справлялась с пережитым волнением. Её соски при этом вызывающе торчали, и…

Та-а-ак. Держим себя в руках!

Секунда. Феечка закрыла глаза и вновь их распахнула. Я по-прежнему не желал, но снова поймал волну её возбуждения — оно было настолько сильным, что ударило и прогнуло щит.

Я практически охнул. Тянущая боль в паху стала нестерпимой, а Амирин убрала крылья и, наклонившись к моим губам, сказала:

— Да. Покажи.

Та-а-ак…

Это была не просьба, а уведомление. Её соски коснулись моей кожи, а взгляд феи затуманился и потемнел. Все мужские инстинкты взвились, и стало ясно, что шутки закончились. Я резко перевернулся, роняя Ами на кровать и занимая позицию сверху.

Подмял Колючку под себя и, прижав её руки к матрасу, выдохнул хрипло:

— Провоцируешь?

Ответ? Шикарен, я считаю:

— Нет. Просто хочу довести наше знакомство до логического конца.

«Слонику» стало немного обидно — уж как, а логическим его ещё не называли.

Ну а если без иронии…

— Милая, ты не поняла, — я то ли зарычал, то ли зашипел.