С этого момента цветов на алтаре стало больше, а потом придумали записки. Я сначала кривилась, не хотела, но в итоге начала эти записки забирать. Желания были разными, выполняла я немногие, но люди продолжали верить.
Даже епископ выкорчевать этот предрассудок про фею не смог!
Ну а потом построили огромный, невероятно красивый храм Близнецов, светлоликих сестры и брата…
Как быстро мой алтарь перекочевал на храмовую стену, я не помню. Но в стене изначально были такие удобные ниши, что грех не перенести. Вот народ и перевёз всё «моё добро», а епископ — уже другой к тому времени, — впал в бешенство.
С этим алтарём боролись так, что всю стену переделали, замуровав все ниши, но народ… благополучно нужную нишу расковырял.
Её освобождали каждый раз, когда храмовники или городские власти пытались что-либо предпринять, и в итоге сильные мира сего смирились. Они махнули рукой, а я хихикала три дня, осознав, как поднялся мой статус. Ведь алтарь в самом центре города, в лучшем здании — это не кот чихнул.
Последние сто десять лет я при каждой возможности проходила здесь, чтобы забрать записки.
Вот и сегодня — шла, никого не трогала, мимолётно отметила повышенное количество цветов в нише и целую россыпь свечей, часть из которых стояла просто на земле.
Привычно улыбнувшись, я щёлкнула пальцами, и вот так обнаружилось, насколько всё непросто. Обычно в карман моего платья падала дюжина-другая посланий, а тут… случился небольшой коллапс.
Карман не просто переполнился — его распёрло. Часть записок вывалилась на мостовую, а те, которые не помещались в карман в принципе, осыпали меня как снег.
Я сначала не поняла, застыла в оцепенении, а когда догадалась, подпрыгнула и принялась собирать записки в подол платья, нервно оглядываясь, не наблюдает ли кто из горожан или просителей. Просто волшебство-волшебством, но никто не в курсе, что фея — я.
Минуты показались вечностью, и я помчалась в сторону дома так, словно за мною гонятся. Ну а там, разобрав часть корреспонденции, тихо взвыла, потому что просьба была, в общем-то, одна.
«Милая фея! — писали дамы всех возрастов и сословий. — Сделай пожалуйста так, чтобы Грэм Эйнардс влюбился именно в меня!»
Второй вариант — «в мою дочь», но это не важно.
И в каждом послании сплошные восклицательные знаки с сердечками…
«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, Фея! Пусть моё желание исполнится, оно ведь самое заветное!» — писала одна особенно романтичная.
Я скрипнула зубами, и даже клыки проступили…
Ну Грэг… Почему вторая неприятность за день, и опять от тебя?
Только это была ерунда в сравнении с тем, что случилось следующим утром. Мы не должны были встретиться! Это было странно, невозможно и нелогично, но стоило перевернуть табличку на двери и занять почётное место за прилавком, как в торговый зал вошёл он…
Глава 4
То, что передо мной именно Грэм, я поняла сразу. Просто не водилось в нашей спокойной, в общем-то, столице настолько примечательных самцов.
Плечи — во, ручища — во, талия узкая, бёдра тоже. Взгляд голубых глаз не просто наглый, а наглющий! Волосы тёмные, не длинные, но и не короткие, я б эту растрёпанную шапку подстригла.