– Мне пора, – дымкой выскользнула я и тенью ушла в свой кабинет.
Из тайника достала документы, свою сумку с драгоценностями (в этом мире я немного пополнила свой запас) и запасной ящик с хирургическими инструментами. Бумаги были на дом и на вклады в банке, а также мое завещание, в котором все мое имущество переходило Али и Мартину. Ящик с инструментами с трудом влез в сумку. Осталось только написать прощальную записку Али. Я действовала на эмоциях, спонтанно. Наверное, надо было остаться, поговорить и попрощаться по-человечески, но я боялась, что Али опять меня уговорит. Чтобы он ни говорил, но к нему я всегда испытывала слабость. Письмо получилось сумбурным, но я не стала его переписывать, подхватила сумку и ушла в тень.
Али сидел за столом Марты в ее кабинете. Впервые в жизни ему было так плохо. То, что Марта ушла, он почувствовал сразу. Его сердце будто умерло, перестав биться, холод и одиночество застыли в душе. Мертва? Не отдавая себе отчета, он зарычал, принимая боевую форму, и устремился в дом. В гостиной сидел инквизитор, опустив голову на руки.
– Где она?! Что ты с ней сделал?! – прошипел сквозь зубы вампир, хватая ненавистного человека за горло.
– Она ушла домой, – тихо ответил Дидьер, казалось, его свет погас с уходом Марты.
Али не поверил, обыскал дом, пытаясь то по связи, то по запаху отыскать свою женщину. Но нашел только письмо от нее и документы. Он никогда не плакал, а сейчас его глаза горели невыплаканными слезами. Почему она ничего не сказала, почему скрыла все это? Али смял документы и раскидал их по кабинету. Зачем ему свидетельство о браке, если Марты нет? Зачем ему деньги, дом, фамилия? Зачем?! Все эти годы они, оказывается, были женаты с Мартой, и по документам Мартин их общий сын.
Хотелось выть, рвать когтями грудь, стремясь добраться до глупого сердца, которое не хочет понять, что все кончено, и ничего не вернуть. Что ему до конца жизни останутся только боль и холод. И он сам виноват в этом.
– Пап, а мама, то есть Марта, она вернется? – тихо спросил сын, незаметно подойдя к нему. Али вскинул голову, всматриваясь в черты лица сына, как бы он хотел, чтобы он был их с Мартой.
– Я не знаю. Но я буду ждать, – ответил Али, обнимая своего ребенка.
«Буду ждать всю жизнь и надеяться, что она сможет простить и вернуться».
Глава 20
Я опять проснулась в объятиях дракона. Вчера я рассказала ему лишнего об Али, о Мартине, о моем спешном возвращении. Смешно, но я поливала слезами грудь Дарршана. Он меня обнимал, успокаивал, что-то нашептывал. Как-то неловко теперь. Вроде взрослая женщина, у которой есть внуки, а веду себя, как девица на выданье.
В этот раз я проснулась раньше дракона. Смотрела на него и понимала, что красивее мужчины еще не встречала. И пусть меня никогда не волновала внешняя привлекательность, но Дарршан был очень хорош собой. А спящий так вообще – милашка. Длинные черные ресницы, пухлые расслабленные губы, прямой нос и легкая полуулыбка. Ему снилось что-то приятное. Он так и не разделся. Смешной, неужели думал, что меня может смутить нагота мужчины?