– Так вдолбите ему, что никто, даже сам Великий Маньчжур, не вправе вершить суд над подданным английской королевы!

– Я сомневаюсь, что он прислушается, сэр.

– Тем не менее ступайте и поставьте его в известность.

– Слушаюсь.

Дент растер руками лицо. Бахрам отметил его бледность, нездоровый вид и обгрызенные ногти.

– Дорогой мой, это ужасно! – Бахрам пожал ему руку. – Чего они от вас хотят?

Дент был в таком состоянии, что не мог вымолвить ни слова, вместо него ответил Бернэм:

– Говорят, препроводят его в Старый город и зададут несколько вопросов. Но, похоже, у них совсем другие намерения.

– Прошел слух, будто комиссар распорядился найти повара, знакомого с европейской кухней, – добавил Уэтмор.

– Зачем это? – опешил Бахрам. – Они что, собираются отправить Дента в тюрьму?

– Возможно, – мрачно усмехнулся Бернэм. – Или того хуже – готовят ему тайную вечерю.

– Не надо, Бенджамин! – заламывая руки, взмолился Дент. – Зачем вы нагнетаете?

Вернулся Фирон.

– Вот ответ вай-юаня, сэр: в императорских указах однозначно установлено, что все иноземцы, обитающие в Китае, обязаны соблюдать местные законы.

– Но было-то по-другому, – сказал Уэтмор. – В Кантоне чужеземцы всегда вели дела, сообразуясь с собственными установлениями. Пожалуйста, объясните это полицмейстеру, Фирон.

– Слушаюсь, сэр.

Переводчик отошел, но тотчас вернулся.

– Вай-юань просит подойти к нему. Он хочет говорить с вами напрямую.

– Подойти? – возмутился Слейд. – Чтоб он смешал нас с грязью, как смешал Хоукву и Панхикву? Неслыханная наглость!

– Но он требует, сэр.

– Давайте подойдем, – сказал Дент. – Не стоит его злить.

Торговцы встали перед полицмейстером, стараясь не смотреть на двух китайских купцов, закованных в цепи.

– Вай-юань спрашивает: в ваших странах чужеземцы освобождены от соблюдения местных законов?

– Нет, – сказал Уэтмор. – Ни в коем случае.

– Тогда почему вы считаете, что китайские законы вас не касаются?

– Так сложилось, что иноземная община Кантона руководствуется собственными правилами.

– Но лишь до тех пор, пока они не противоречат нашим законам. Мы вас многажды предупреждали, издавали указы и манифесты, однако вы, пренебрегая законом, продолжаете везти к нам опий. Кто же вы, если не преступники?

– Пожалуйста, Фирон, объясните господину полицмейстеру, что мы, англичане и американцы, пользуемся определенными свободами, узаконенными в наших странах, и должны, в первую очередь, соблюдать собственные законы, – сказал Уэтмор.

Чтобы это объяснить, ушло какое-то время.

– Вай-юань не верит в существование стран, настолько варварских, что они дают свободу своим торговцам действовать во зло народам иных государств. Ибо это уже не свобода, но истинное пиратство, коего не потерпит ни одно правительство.

Потеряв терпение, Слейд застучал тростью об пол.

– Господи ты боже мой! Нельзя ли покончить с этим словоблудием? Скажите-ка ему, Фирон: он поймет, что такое свобода, увидев нацеленное на него жерло английской пушки.

– Я не могу это перевести, сэр.

– Конечно, не нужно, – сказал Дент. – Однако Слейд зрит в корень. Пора просить о вмешательстве капитана Эллиотта.