Макс уверен, если еще в раннем детстве объяснить ребенку, что маме и папе нужно время, чтобы уединиться и любить друг друга, то у таких детей интимная жизнь будет ассоциироваться с любовью и нежностью, а не с порнографией и посещением проституток. И в подростковом возрасте интерес к сексу будет не как к похабной забаве, а как к высшему проявлению любви.

Проверим.

Солнце жадно покусывало голые плечи, а море вокруг просто ослепляло. Наташа, немного помусолив пальцами уставшую переносицу, вернула солнечные очки на место. Сегодня Костика с полным правом можно называть богом. Эта потрясающая белоснежная моторная яхта с яркими металлическими поручнями впечатляла Наташу, как красивая блестяшка, привлекающая внимание примитивных девчонок. Она почему-то всегда считала, что яхта — это деревянная лодка плюс парус, а Макс только смеялся над ней: у нее же дедушка всю жизнь был моряком, а она — безусловно любящая море — никогда не интересовалась морским транспортом. Наташа обиженно надувала губки: если Макс сам интересовался такими деталями у своего отца — капитана дальнего плавания — то это потому, что он мальчик, а мальчики любят разного рода машины как игрушки. А Костик, казалось сегодня, любит эту яхточку, как женщину и уж ничуть не меньше!

Впрочем, она того стоит! Никогда еще Наташа не попадала в место, где столько элегантности и шика! И никогда не думала, что у этих фешенебельных катеров, пришвартованных в порту, которыми любуются все подряд прохожие, внизу (в подвале, как назвала Наташа) есть еще пространство для комфортной жизни. А здесь, у Костика, — Наташа была просто в панике от восторга — целых две комнаты с двуспальными кроватями, просторный туалет с душем между ними. А из маленьких круглых окошек видно водную гладь так, словно ты плывешь брюшком на надувном матрасе. Притом, что ты чувствуешь твердый пол под ногами — довольно интересное ощущение. Правда, кровать — это единственное, что вмещает в себя комнатка для гостей. Еще в стену встроены шкафчики, но они выглядят совершенно непритязательно. Мастер-каюта — комната для хозяев — вроде чуть попросторнее. Здесь низкие потолки, всего метр девяносто, Андрюха сюда никогда не спускается — почти не влезает. Наташа поглядела на своего провожатого и улыбнулась: они с Костиком такие маленькие…

На верхней палубе гости вовсю использовали кокпит и салон, как просторную гостиную. Макс понтовался с посудой маленького бара, а потом спустился на несколько ступенек — на кухню, разбирать сумки с едой и готовить закуски. Кухня маленькая, словно рассчитанная на одного человека, даже перемещаться по ней не надо: все в радиусе вытянутой руки.

Костик, устроив эту экскурсию для девчонки, высокомерно подергивал плечами, когда слышал от Наташи «комнату» вместо «каюты», «кухню» вместо «камбуза», «окошечко» вместо «иллюминатора». И нервно пытался одернуть ее руки от приборов на пульте управления на посту пилота.

— А когда мы поедем? — нетерпеливо прыгала Наташа вокруг приятеля.

— Как только ты оставишь меня в покое со своими расспросами! — хмыкнул Кост.