Тенадруин покачал головой:

– Нет, все не то…

Он устремил взгляд в окно, где мелькают цветные птички, и застыл. Показалось, время остановилось и превратилось в тягучую вязкую массу, из которой нет спасения. Уже смирилась с безвольным расслаблением, когда он вскинул палец и сказал:

– Вот что. Властью, данной солнечным источником, нарекаю тебя Каонэль – чужестранка.

– Каонэль, чужестранка, – повторила я, как зачарованная.

Казначей довольно прищурился, сиреневые одежды с шелестом всколыхнулись и медленно опали. Высокородный развернулся, с достоинством пересек комнату. Возле стола он строго зыркнул на лопатку, которая имела неосторожность пролететь перед лицом, и медленно опустился в кресло.

Я тряхнула головой, оцепенение слетело, как шелковая вуаль. Пришлось посчитать до десяти, изгоняя из тела позорную дрожь, которая возникла от простого взгляда.

Сделала несколько шагов назад и уперлась в колонну. Мысли ползают полудохлыми муравьями, в голове словно древесный пух, Тенадруин хитро щурится и поглядывает на сына.

Тот облокотился на выступ в стене, вертит в руке цветной камешек и с интересом наблюдает. Несколько секунд будто решал, стоит ли продолжать возиться со мной, затем оторвался от стены и швырнул камень в сторону.

Серебристая лопатка моментально подхватила драгоценность и бережно опустила на рубиновую горку. Белокожий подошел к казначею, оперся рукой на мраморную столешницу и пробарабанил пальцами.

– Так что делать с миледи Каонэль? – спросил он неуверенно.

Тенадруин откинулся на спинку кресла, взгляд поднялся к стайке лопаток, он закинул ногу на ногу.

– Полагаю, все уже знают о ее прибытии, – ответил он равнодушно. – Если не представим королю, воспримет как неуважение. А нам неприятности не нужны.

Лисгард провел пальцем по гладкому мрамору, затем растер невидимую пыль между подушечками.

– Да? – бросил он невесело. – Он спросит, откуда взялась и зачем?

Казначей отмахнулся, поправляя сиреневые складки одежды.

– Он король. Пускай сам выясняет.

Тенадруин обернулся, взгляд холодный и цепкий, я невольно вздрогнула, но тут же пообещала себе больше не трусить перед этим таинственным белокожим. И не терять контроль.

Его губы искривились в обезоруживающей улыбке, ровный ряд зубов сверкнул в свете адуляров.

– Дитя, – сказал Тенадруин мягко, – тебе стоит привести себя в порядок. Нехорошо разгуливать по городу в одной набедренной повязке, и… что это вообще такое?

Он кивнул на тряпку, которая стягивает мне грудь.

– Сегодня будет собрание в главном зале, – продолжил казначей. – Сам король изъявил желание присутствовать. Не упустите возможность лично представиться его величеству.

Я на секунду оторопела, послышался напряженный вздох Лисгарда. Казначей закрыл глаза и положил голову на спинку.

– Больше не задерживаю, – подсказал он.

Лисгард коротко поклонился и выволок меня из комнаты, дверь аккуратно закрылась сама.

Молча двинулись обратно по запутанным коридорам. Лисгард хмурится, почти слышно, как шевелятся мысли в высокородной голове. Любопытство засвербело во мне хуже занозы, я немного выждала, пока отойдем на достаточное расстояние от покоев Тенадруина, затем предупредительно покашляла.