– Нет, ты только посмотри! – захлопала в ладоши всегда сдержанная Зоя Игнатьевна. Она отбросила церемонное «вы» и весьма невоспитанно показала пальцем в сторону эркера: – Правда, они прелестны?

– Кто? – не поняла я.

– Неужели не видишь? – еще сильнее ажитировался ее сын. – Оркестр, музыку!

Анфиса нажала на пульт, и из лежащего у сахарницы плоского плеера полилась задорная мелодия.

– Танцуют все! – захлопала в ладоши Зоя Игнатьевна. – Ай да енотики!

Лишь сейчас, услышав про енотов, я поняла, что перед занавешенными окнами пляшут полоскуны, наряженные в присланные Машей из Парижа собачьи костюмы.

– Велика Розе и Кисе одежка, – пояснила Фиса, – а этим оглоедам впору пришлась.

– Новый гениальный проект братца, – подала голос Лори. – Он никак не мог продать енотов в качестве стиральных машин, не понадобились никому и хвостатые банщики. А тут увидел наш великий бизнесмен прикиды для мопсов, и его осенило…

– Все верно, – перебил сестру Гарик. – Наряжу их под ребятишек, на лицо маски нацеплю и буду по корпоративам кататься с номером «Бойкие малыши-крепыши». Представляешь прикол? Выбегает парочка, выделывает коленца, все в восторге, думают, это дети. А потом, опля, лица открываются, а там морды. Народ вообще офонареет. Да меня все пригласить захотят! Заработаю миллионы! Сколочу бригаду из енотов, найму дрессировщиков… Мама, я богат и знаменит! Спасибо Даше. Если б не костюмы, не придумал бы никогда такой аттракцион. О! А еще Диззи и Лиззи будут разговаривать.

Лори, не удержавшись, расхохоталась, а Зоя Игнатьевна деликатно кашлянула.

– Сыночек, твоя мысль работать с танцующими енотами весьма привлекательна и перспективна.

Глория воздела руки к небу:

– О боги разума, почему вы отвернулись от моей матери!

Маневина-старшая, не обращая внимания на дочь, продолжала:

– Но вот насчет вербального общения сомневаюсь. Еноты не овладеют человеческой речью.

Гарик обнял мать.

– Да уж не дурак! Видишь приборчик?

– Что, деточка? – не поняла ход мыслей отпрыска ректор.

– На столе лежит, включается-выключается дистанционно, – пояснил Игорь, щелкая пультом. – Это типа магнитофон, в него можно все закачать. Сошью енотам костюмы с карманами, положу туда плееры с текстом, начитанным каким-нибудь ребенком. Зверьки, наряженные как малыши, спляшут, потом встанут на авансцене, я на кнопку нажму, и полоскуны «заговорят». Например: «Привет, я Лиззи»; «Привет, я Диззи»; «С Новым годом вас! Счастья, здоровья!» А можно и без пульта обойтись, просто время правильно рассчитать. Текст буду менять по обстоятельствам. Ну, допустим, позовут нас на корпоратив работников сталелитейной промышленности, еноты «произнесут»: «Привет тем, кто варит сталь!» А если придем к железнодорожникам, скажут: «Ура нашей славной РЖД[16], лучшей ЖД в мире!» Мама, я буду круче Киркорова и Леди ГаГа.

– Конечно, деточка, – растерянно отозвалась Зоя Игнатьевна, – гениальная идея.

Лори всплеснула руками и начала что-то говорить, но я перестала воспринимать звуки. В голове заметались обрывки воспоминаний.

Белый минивэн стоит у ворот Завгородней, его хозяин говорит: «В Ложкине живет много моих клиентов»… Ася была в платье, колготках, перчатках, а лицо закрыто… У Остролистовой обокрали квартиру: «Ах, никто не мог понять, как вор проник в апартаменты и почему взял только колье и парик»… Лена Малинина очень ведомая, сама не способна принимать решения… Охранник Жора наблюдал, как Светлана и Юрий выясняли отношения… Ася разговаривала с отцом… На умершей дочери Малинина не было туфелек… туфелек… туфелек…