– Кролики – наша единственная надежда! – надрывался Отец Водоль. – Только они защитят Эльфхельм от продажности, коварства и эгоизма людей. Будучи Экстренно Самоназначенным Главой Совета, я объявляю Пасхального кролика и его армию нашими новыми союзниками!
– Ужасная идея, – сказала Нуш.
К сожалению, её никто не слушал, а армия кроликов под предводительством Пасхального кролика уже маршировала в нашу сторону.
– Ааааа! – завопил Малыш Мим, цепляясь за руку Нуш. – Кролики!
– Отведите Амелию в пещеру и смотрите за ней в оба! – приказал Отец Водоль, когда кролики подошли к банку.
– Даже не вздумай! – возмутилась Нуш.
– Ещё одно слово, и ты и твоё отродье отправитесь следом за ней, – пригрозил Отец Водоль.
Нуш подхватила перепуганного Малыша Мима на руки и заплакала, глядя, как кролики уводят меня прочь.
Я больше не видела Отца Водоля, зато отлично слышала его.
– Не волнуйтесь, эльфы. Мы с Пасхальным кроликом здесь, чтобы помочь вам. Сейчас армия кроликов направится к Мастерской игрушек, и Отец Рождество предстанет перед справедливым судом.
Пока меня волокли к Очень тихой улице, я представляла, чем сейчас занимается Отец Рождество. Я буквально видела, как он стоит посреди Мастерской игрушек с бездонным мешком, а эльфы выстраиваются в очередь, чтобы положить туда подарки.
Он, наверное, так счастлив… Сочельник – его любимый день в году. Он поёт рождественские песни, и все эльфы в Мастерской ему подпевают. Они не знают, что вот-вот раздастся громкий стук, и в Мастерскую ворвётся армия кроликов.
Уходя всё глубже в темноту кроличьих нор, я не думала о себе. Я думала о том, как погаснет улыбка на лице Отца Рождество, когда перед ним предстанет Пасхальный кролик, а Отец Водоль прикажет бросить его в темницу.
Я задохнулась от горького чувства вины. К глазам подступили горячие слёзы. Но я не расплакалась. Слезами Рождеству не поможешь.
В темнице
Кролики соорудили под землёй настоящую тюрьму. Там не было цветных червяков, темноту разгоняли только чадящие факелы. Для узников приготовили четыре клетки в человеческий рост. Кролики ехидно называли их вольерами. Меня запихнули в одну, Отца Рождество в другую, Пикси Правды в третью. Прутья решётки были такими частыми, что даже пикси не могла между ними протиснуться. Осталась только одна пустая клетка, но мы уже знали, кого туда посадят. Вскоре два кролика под предводительством Отца Водоля привели в темницу крайне озадаченную Мэри.
– Что происходит? – не переставала спрашивать она, даже когда её толкнули в клетку.
Отец Рождество тяжело вздохнул и объяснил:
– Эльфы думают, что я ограбил банк. А вы вроде как мне помогали.
– Это я виновата, – сказала я.
– Да, это она во всём виновата! – с готовностью поддержала меня Пикси Правды.
Отец Рождество попытался просунуть руку сквозь решётку, чтобы дотянуться до Мэри.
– Прости меня, если бы не я…
– Нет! – Я с жаром перебила Отца Рождество. Три длинноухих охранника наблюдали за нами без особого интереса. Куда больше их волновала морковка, которую нужно было как-то разделить на троих. – Это я во всём виновата! Простите, что испортила Рождество.