Отведя Гури в сторону, командующий показал ему на карте места, где через декаду будут ставиться полевые лагеря и где они уже обустроены.

Ещё одним человеком, кроме Кашицы, который держал себя тише воды ниже травы, был министр финансов и налогов. Посчитав, что совещание уже закончилось и опасаться больше нечего, он повеселел и тоже присоединился к едокам. И это оказалось его ошибкой.

— Олег, — вернулся от карты Чек, — я, знаешь, что ещё хотел тебя попросить? Ну, или предложить. Короче. Как ты смотришь на то, чтобы выплатить войскам деньги на пять декад вперёд? Это здорово бы подкрепило их дух. Нет, понятно, что наши орлы готовы и…

— Я понял, — прервал его регент, — ты прав. Лишним это не будет. Армин, организуй отправку в полки зарплату за первые пять осенних месяцев и закрой оплату за лето.

Армин чуть не поперхнулся вином.

— А если кто-то из них погибнет раньше пятой декады? Даже наверняка такие будут! Получается, что мы и посмертные их родным выплатим, и зарплаты не вернём!

Крик души, вырвавшийся из Армина, заставил всех впасть в ступор. Даже Олег растерялся, не зная как реагировать на такое. Первой отмерла Уля.

— Ах ты, козёл жадный, — прошипела герцогиня, — в Сфорце мне все нервы вымотал, а сейчас ты совсем уж берега потерял, — употребив выражение Олега, она сделала два мгновенных шага, выучка ниндзей, и влепила министру пощёчину.

Тот от неожиданности сел пятой точкой на синезийский ковёр.

— Уля, перестань, — остановил Олег сестру, опасаясь, как бы та не учудила что-нибудь посерьёзней. — Армин вставай. Ты реально придурок, если так думаешь. Не заставляй меня… всех нас разочароваться в тебе.

— Слушай, а может у нас с деньгами туго, Олег? — нахмурился Чек. — А я тут тебе…

— Армин, — спросил Олег, — сколько у нас денег в казне?

Олег, как и его сестра, в принципе знали размеры накопленных резервов. Конечно, каждый день, в отличие от министра финансов и налогов, они это не мониторили, но раз в три-четыре декады требовали сведений.

— Три миллиона восемьсот сорок девять тысяч шестьсот одиннадцать рублей вчера было, — не вставая с пола и с опаской глядя на Улю, ответил Армин. — Сколько сегодня будет, мне доложат только завтра перед обедом.

Дружный выдох соратников красочно проиллюстрировал их шоковое состояние.

— Ско-олько? — изумлённо переспросил Лешик Гирвест. — Да ведь Божественная Агния по сравнению с нашим великим господином как последняя нищенка из нижнего города перед растинским банкиром!

— Пожалуй, что и император Оросса бедняк, — выдохнула Гортензия, не меньше остальных потрясённая озвученной цифрой. — Три миллиона восемьсот тысяч рублей, — повторила она. — Да в казне Винора за всю его историю больше восьмисот тысяч лигров никогда и не было!

— Это в Сфорце, госпожа Гортензия, — всё также с пола уточнил министр, — и ещё здесь, в Фестале, на неотложные нужды у нас пятьсот восемнадцать тысяч рублей, двести семь тысяч лигров старыми полновесными монетами и двадцать четыре тысячи лигров новыми, Лексовскими. Господин приказал их выводить из оборота, но пока ещё не успеваем.