— Через гардероб кошка сюда шмыгает, — отметила я.

— Да?! Значит, было животное, — не преминула возмутиться Светлана, — говорила же тебе!

— Я про шкаф и думать забыл, — пробурчал Брыкин. — У Сиди вообще не квартира, а лабиринт с приключениями. Ремонт он делать не разрешает, переставить ничего нельзя, полно книг, мелочей, безделушек!

— Почему же вы тут оставались? — заинтересовался Вовка. — Вам материальное положение позволяет купить собственное жилье и обставить его по своему вкусу.

Павел отвернулся к окну.

— Можете мне не верить, но я люблю Сидю. И Мотю тоже. Они потрясающие старики! Вот только жить одни не смогут: возраст, болячки. У них никого нет — жены умерли, Ксюша тоже, Галя в Америке, она сразу на помощь не прилетит.

— Благородно, — отметил Вовка.

— Я многим обязан Исидору, — заявил Брыкин, — я вовсе не злодей, не сволочь. Да поймите наконец, я способен на человеческие чувства!

— Давайте перейдем к делу, — остановила его Нина. — Когда похороны Веры?

— В среду, — ответил Павел, — в один день с Кларой. Гриша совсем никакой, я держусь, поэтому и стал организатором скорбной процедуры.

— Поминки будут? — поинтересовался Вовка.

— Конечно, — удивился Брыкин, — а как иначе?

— Где? — спросила Косарь.

— Здесь, в квартире Исидора, — ответил Павел, — я заказал еду из ресторана и официантов. Народу будет много, все в основном из «Орсен», коллеги Гриши и Веры.

— Вы хотите, чтобы убийца Путинковой был задержан? — в лоб спросил Вовка.

— Очень! — воскликнул Павел.

— Готовы нам помочь? — подхватила Нина.

— Да, — твердо ответил Брыкин.

— Тогда слушайте, — приказал Костин. — Как верно сказала Лампа, у нас нет ни малейших доказательств, одна лишь уверенность в том, что мы знаем преступника. Но свою убежденность к делу не пришьешь! Единственный шанс — заманить убийцу в ловушку и сделать так, чтобы он сам себя выдал.

Брыкин оказался прав, на поминки пришло много народа, несколько официантов сбились с ног, разнося блюда и напитки.

Где-то около девяти вечера сильно опьяневший Павел подошел к Моте и Сиде, которые мирно играли в шахматы, смел на пол фигурки и заорал:

— Вам насрать на смерть Клары и Веры?

Громкий бас бизнесмена перекрыл мерное гудение остальных гостей, люди повернулись в сторону источника шума.

— Ходы делаете? — Брыкин добавил децибел в голос и пошатнулся.

Гриша бросился к другу, обнял его и заботливо сказал:

— Паша, тебе надо лечь!

— А они в шашечки рубятся, — не утихомиривался бизнесмен, — им все по барабану!

— В шахматы, — робко поправил его Мотя.

— Вот! — завизжал Брыкин. — Все слышали? Матвей уточнил! Молодец! В день похорон! Насрать, им насрать!

— Кто-нибудь, принесите воды, — крикнул Гриша.

Я услужливо подала Селезневу стакан, Григорий попытался напоить Павла. Но тот швырнул стакан на пол, наступил на осколки, раздавил их в крошево и заорал:

— Им плевать! Скажи, Сидя, ты сообщил милиции о камере?

— Успокойся, Паша, — схватил друга за локти Григорий, — пойдем, я тебя уложу, оставь стариков. Они переживают, просто не демонстрируют своих чувств.

Брыкин с силой оттолкнул Селезнева.