– А свиноводство куда?

– Хм… Тогда так. Заказуху – на чердак, свиноводство – в подвал…

– Без макета перевёрстывать не буду.

– Ну что ж ты такой вредный, Михалыч?

– Сказал – не буду. Сяоянь, пиши перевёрстку по вине редакции.

– Да будет тебе сейчас, будет макет…

– И свиноводство целиком не встанет.

– Это уже моя забота. Ставь, сколько влезет. Остальное – в следующем номере пойдёт.

Я кашлянул, и все трое – редактор, метр и наборщица – уставились на меня так, словно я только что нагадил в углу.

– Э-э… – начал я, вдруг под этими взглядами изрядно оробев. – Гагарин…

– Вы что?! – редактор встал. – Вы что, не понимаете – люди работают! Здесь – люди – работают! И не смейте отвлекать! – он сорвался на взвизг. – Всё – в письменном виде! Ящик у двери.

– Но мне только…

– Вон отсюда!!!

Хм. Наборщицу я определённо где-то видел…

В редакции «Молнии» было тихо и пусто, на скамейке у входа, подобрав ноги, спал мальчишка-курьер, рядом с ним важно, обхватив ручками толстые пузики, сидели два маленьких друкка, дверь кабинета редактора украшал висячий замок с пломбой, а в общей комнате на шесть столов, развалившись вальяжно, сидел под вытяжкой Квинт Полуян (тот самый, который «В. Пепел» и которого выперли из столичной «Юности Эстебана» за серию разоблачительных репортажей о никогда не существовавших предпринимателях и чиновниках) – и курил костяную трубку. Судя по запаху, табак был контрабандный.

Увидев меня, он сразу сделал стойку – причём не меняя позы и даже не дрогнув веком. Настоящий охотник.

– О, – сказал он приветливо и чуть рассеянно. – А мы только вчера вас вспоминали. Типа, вот с кем надо бы пообщаться… – он медленно перетёк в деловую позу и как бы незаметно для себя положил руку на блокнот и карандаш. – Что вы обо всём этом думаете?

– Интервья не получится, Квинт, – сказал я, подходя поближе. – Хотя бы потому, что я ещё абсолютно ни черта не знаю – только что прилетел. И вообще я забежал, потому что ищу Гагарина.

Он посмотрел на меня странно.

– Север? Вы меня не разыгрываете? Ну… вижу, что нет. Вот это номер!..

– Квинт. Я слушаю. Очень внимательно.

– Многие хотели бы найти Гагарина… То есть вы вообще ничего не слышали?

– Старик, – сказал я. – Я вчера днём получил телеграмму в десять слов. Весь день и всю ночь я летел над таигой – а там газет не продают и радио не провели ещё. Что я мог слышать?

Он отложил трубку. Она продолжала дымиться.

– Да-да… Значит, так: последний раз я видел Гагарина дней двенадцать тому. Он хвастался, что напал на какую-то сногсшибательную информацию. Потом в «Ньёрдбургере» появились две его статьи о Снегире и триадах. А нашему шерифу передали целую папку с документами – на ту же тему. Шериф приказал вскрыть сейф Снегиря в банке…

– Ничего себе.

– Да уж. И там нашли много интересного, в этом сейфе. А на следующий день редакцию «Ньёрдбургера» взорвали, четверо убитых…

– А Гагарин?

– Неизвестно. Говорят, трупы страшно изуродованы, и я совершенно не в курсе, чем там закончилось опознание… В общем, Север, вам предстоят непростые дни. Слушайте, давайте договоримся: я вас буду оперативно снабжать всеми слухами, а вы мне дадите эксклюзивное интервью ещё до оглашения приговора? Скажем, поздно вечером накануне?