– Зря ты так, – усмехнулся Петр. – Я собираюсь зимой собрать родственников погибших в Москве и торжественно вручить им награды. Оценят. Что же до меркантильной стороны – то я этого не забыл. За каждую побрякушку положена пенсия для награжденного. Пожизненная. И чем выше ранг награды, тем значительнее довольствие. Если у погибшего была жена с детьми, то ей это подмога. И неплохая. Если их нет, то старым родителям. Пенсия им будет выплачиваться.
– Ах вон оно что, – потер затылок Апраксин.
– Но о том пока не болтай. Пока это только проект. Нужно на Земском соборе утвердить. Не думаю, что кто-то откажется или пойдет против поощрения героев. Я там много что задумал. Умирающий за свою Отчизну не должен думать, что его дети и жена по миру пойдут, голодать станут. Родина их не забудет. И не должна забывать.
Глава 10
29 июля 1713 года. Нижний Новгород
Война войной, но и дела забрасывать было нельзя. Поэтому 1 августа 1713 года Петр прибыл на открытие нового строительного комбината в Нижнем Новгороде.
Зачем он был нужен? Так тайна невеликая.
Бурное развитие промышленности в России, больше подходящей под вторую половину XIX века, а местами и начало XX, требовало соответственного отношения. Прежде всего – огромного количества строительных материалов. Вот и вышел у Петра совершенно чудовищный по меркам XVIII века объект, на котором трудилось больше пятнадцати тысяч человек персонала. А уровень механизации обеспечивался огромным количеством станков и механизмов. Одних только паровых машин было сто семь штук, а станков – так и вообще за две тысячи. Само собой, такая мощь создавалась не в одночасье, наращивая свои возможности постепенно, пошагово, модульно.
Работа этого предприятия упиралась в два основных направления: глина и древесина. Доски, брус, шпон, фанера, паркет, мебельные щиты и прочие продукты переработки древесины, с одной стороны. И кирпич красный да клинкерный, черепица и керамические трубы[14] – с другой. Плюс побочные продукты, такие как топливные блоки из сильно спрессованных опилок, обладавшие на тридцать процентов большей теплотворностью, чем обычные дрова. Разгораются легче, да и горят дольше. Такие направлялись на юг, в места, где с топливом традиционно плохо. В Крым, в Астрахань. А главное, кроме использования части опилок на топливо для парового пресса – никаких расходов.
Почему такое странное сочетание? Глина и дерево?
Прежде всего потому, что именно эти строительные материалы были востребованы больше всего. Да и Нижний Новгород находился очень удобно – на пересечении ключевых транспортных магистралей. Как водных, так и сухопутных. Так, к примеру, через Беломоро-Балтийский и Белоозерский каналы в Волгу шел водный транспорт практически со всего севера. Через Астрахань – с юга. Через Каму – с востока. Через Оку – с запада. Причем через приток Оки посредством волоки под Тулой аж из Азовского моря. Кроме того, через Нижний Новгород шла очень важная шоссированная дорога, тянущаяся уже от Вены через Киев и Москву до степей Маньчжурии. И так далее. Конечно, не все дороги вели в Нижний Новгород, однако немало. По крайней мере, основных промышленных и торговых магистралей – точно.