— Проверю, — кивнул Леонид Борисович, — напиши мне телефоны преподавателей.

Пока Стас писал (ручка, как назло, царапала бумагу, не оставляя следов), Ксю находилась в странном состоянии. Как будто ее вывернули наизнанку, промыли едким химикатом и завернули назад. Внутри было пусто и противно.

— Я могу идти? — робко спросил Стас. — Меня ждут.

— Это точно, — согласился Леонид Борисович. — Товарищ капитан, проводите!

У дверей стоял кругленький и печальный наркополицейский.

— Пошли, Стас, — сказал он. — Проверим тебя… на всякий случай…

Ксю шла за следователем, как зомби, но у машины остановилась.

— А почему вы мне разрешили присутствовать? — спросила она Орловского. — Это же допрос… И вы там говорили о должностном преступлении…

— Какой допрос? — удивился Леонид Борисович. — Я даже протокола не вел. И про преступление… это я так, для убедительности.

— И все-таки?

Следователь потер подбородок.

— Ты же Стаса давно знаешь. Как думаешь, он не врал?

Ксюша энергично помотала головой.

— Мне тоже так кажется… Если он весь вечер сидел в Институте физики, то отраву добавил точно не он.

— Почему?

— Эксперты нашли один из пакетиков. Яд впрыснули за несколько минут до употребления. Но ведь Диана что-то про него узнала за день до смерти? Что-то такое… тайное… Как думаешь, это совпадение?

Ксю задумалась.

— Тебя подвезти?

— Нет, я на метро!

Уже на эскалаторе она сообразила, что на ее вопрос, почему он позволил ей наблюдать этот странный разговор, следователь так и не ответил.

Ксюша начала названивать Стасу еще в метро. Он долго был недоступен. Отзвонился, когда она подходила к дому.

— Я был в наркологии, — объяснил он, — у меня взяли анализы. Пытаются найти, что я курю.

Ксюша, даже не видя Стаса, понимала, что с ним что-то не так. Нет. С ним все не так. Он всегда был живой и энергичный. А стал унылый и серый. Безразличный.

— Нам нужно поговорить! — выпалила Ксюша.

— Я приеду, — тихо ответил Стас.

На этот раз чаем отпаивали его. Стас был ошарашен. И напором следователя, и тем, что его подозревают в убийстве, и тем, что в его организме искали наркотики.

— Я же борюсь с ними! Уже два года борюсь! Как он мог подумать, что я эту гадость сам буду курить! Зачем мне это?

Ксюша поняла, что лирику Стас пропустил мимо ушей, и не знала, как его выспросить про отношения с Мышкой. Или про Мышкины чувства к нему. Она бы так и не решилась на разговор, но тут, к счастью, зазвонил домофон. Это оказался Егор.

Когда он влетел в квартиру, Ксю вздрогнула. Он был не просто бледный. Он был зеленый. И со щетиной — редкой, бледной и противной.

— Мышка жива! — выпалил он, подсунув Ксюше под нос телефон.

— Что? — хором спросили Стас и Ксю.

— Она жива! — сообщил он еще раз. — Она онлайн! Посмотрите!

— Егор, просто кто-то включил ее компьютер, — попыталась объяснить Ксюша. — Или следователь читает ее страницу…

— Нет, она жива, — упрямо сказал Егор, — я не хочу, чтобы она… Что ты сказала?

— Я сказала, что ее страницу может читать следователь или…

— Следователь? — взвился Егор. — Этот… этот жлоб читает ее страницу?

— Он действует в интересах следствия, — начала Ксюша, но Егор ее опять перебил: