– Как вас зовут? – Ася посмотрела на второго мужичка, который неуверенно топтался все на том же месте, не зная, куда себя деть.

– Михаил, – представился тот.

Она кивнула и нашла поручение и для него:

– Михаил, надо открыть здесь окна – не распахивать, а открыть на режим форточки. Слишком тепло для вашего Василий Степановича, ему бы похолодней.

– Понял! – закивал тот, обрадовавшись, что может быть полезным и что-то сделать, и ринулся с энтузиазмом и шумно распахивать окна.

Поторапливаясь, мелко семеня, держа перед собой полные тазы воды, вернулись к столу Вера с Петром, все обвешанные полотенцами, Ася к этому моменту закончила процедуру вливания лекарства вполне удачно и слезла со стола.

– Так, – произнесла она свое любимое слово-паразит, которое всегда появлялось в моменты сильного волнения, вытащила из стоявшей рядом с мужиком на столе корзины с медикаментами фонендоскоп и строго распорядилась: – А теперь – тихо!

И сосредоточившись, приставила трубку к груди, начав прослушивать легкие больного. Что там слушать! Что слушать! Там и без фонендоскопа было все слышно!

– Поверните его на бок, – отдала приказ Ася.

Вся троица кинулась выполнять распоряжение и почти нежно повернула мужика на бок.

– Хрипит! – ужасалась Ася, понимая всю тяжесть ситуации. – И не просто хрипит – у него там все хлюпает!

Она махнула рукой, мол, опускайте, прикрыла глаза и потерла ладонью от виска к виску.

Пипец полный! Она его не вытащит! Не вытащит!

Нужны сильнейшие противовоспалительные, нужны антибиотики, и лучше напрямую через капельницу и прямо сейчас! Нет, даже не сейчас, а еще несколько часов назад! Мужик реально совсем плох! Совсем! Не просто плох, он на самой грани – ближе к…

То, что у него двусторонняя пневмония, это очевидно, но какая?! Немедленно необходим стационар, требуются экспресс-анализы, чтобы выяснить тип пневмонии и классифицировать возбудителя. Проще говоря, необходимо понять, какой из типов вирусов вызвал пневмонию! Немедленная диагностика!

И мощнейшее лечение тоже немедленно! Ни в каких домашних условиях остановить этот процесс невозможно!

Она не пульмонолог и не терапевт, чтобы диагнозы ставить, но, похоже, что у него стремительно развилась гнойная пневмония, тогда это… это всё тогда, безнадежней чем в холодной прозекторской!

Хотелось долго и со вкусом материться от бессильного отчаяния или истово молиться, прося Бога о помощи… Ругалась она крайне редко, а истовость была совершенно не свойственна ее характеру, в сложных и критических ситуациях Ася предпочитала действовать, а не стенать. Хотя, похоже, сегодня именно тот случай, когда нужно и ругаться, и молиться, и действовать, иначе…

Она так и стояла, прикрыв ладонью глаза, а трое… кого? – друзей, родственников, членов семьи или помощников по хозяйству? – какая разница, трое людей, со всей очевидностью любивших этого человека и уважавших его, затаив дыхание, смотрели сейчас на нее в ожидании чуда, отказываясь предполагать самое страшное.

И в повисшей, давящей тишине раздавалось хриплое, надсадное неровное дыхание мужчины, лежавшего голым на столе.