Майк, как всегда, серьезен, а Наталья, как всегда, весела – обычное состояние этой счастливой пары. Мы достаем вино и начинаем его дружно выпивать, причем Майк все время читает нам английские газеты и журналы, где сообщается о приватной жизни любимых им и нами рок-звезд. Слава богу, хоть еще иногда переводит на русский. Но по мере уменьшения количества вина Майк все чаще и чаще забывает переводить, и беседа принимает довольно странный характер – Майк произносит длинный монолог по-английски, поворачивается к Наталье и восторженно говорит ей:
– Это гениальная история!
– Я что-то не совсем поняла, – отвечает Наталья, и Майк немедленно начинает урок английского языка.
Нам грозит опасность полностью выпасть из беседы, поскольку наши познания в английском весьма ограничены; и поэтому, чтобы вернуть Майка из Англии на родину предков, предлагаем сходить в магазин и пополнить наши подошедшие к концу запасы. Наталья предлагает продолжить банкет на улице, и все радостно поддерживают эту идею. В конце концов мы оказываемся на берегу Обводного канала, у тихих струй, под сенью лип… Струи хоть и тихие, но мутные и довольно вонючие, а липы, возможно, вовсе и не липы, а какие-нибудь иные породы, но нас это не смущает – мы блаженствуем.
– Майк, я знаю, ты любишь Тургенева, – говорю я, – а мой любимый писатель – Гончаров. Давай выпьем с тобой за то, чтобы мы никогда не ссорились, как Гончаров с Тургеневым…
– Пошел ты в жопу со своим дзен-буддизмом, – говорит Майк, цитируя одну из наших любимых книг того времени – «Жизнь Максима и Федора», и под общий смех мы пьем на брудершафт. Позвонил как-то Пиня и спросил:
– На «Блиц» пойдете?
Вопрос был поставлен во множественном числе, поскольку моя мама уехала в отпуск и в моей квартире постоянно сидели Цой и, в свободное от работы время, Олег.
– Что это за «Блиц»? – спросил я.
– Ну эти, грузины, которые Beatles играют.
– На «Блиц» пойдем? – спросил я сидевшего рядом Цоя.
– Что за «Блиц»?
– Ну эти, которые Beatles играют. Грузины.
– Не знаю. Впрочем, грузины – это интересно…
– Не знаю, – сказал я Пине, – а где, когда?
Пиня ходил на все концерты, которые случались в нашем многострадальном городе, и всегда имел полную информацию о предстоящих гастролях всевозможных заезжих групп.
– Завтра в «Юбилейном». Неделю будут играть.
– Так что, у них своих песен нет?
– Нет, только Beatles.
– Слава богу. Тогда можно сходить. Пойдем, Витька?
– Бесплатно – пойдем, – ответил Цой.
– Слышишь, Пиня, если бесплатно – пойдем.
– А кто платить собирается? Конечно, пройдем спокойно, как обычно.
Никакой специальной техники бесплатного прохода на концерты у нас не было, мы просто спокойно ходили, и все. Это был эффект «невидимок» – впоследствии мы с возрастом утратили это искусство, и взгляды контролеров стали зацепляться за наши фигуры. Но тогда, в 81-м, эти взгляды скользили по нам не останавливаясь, нас вроде бы и не было, и мы спокойно миновали контроль. Единственно, это не рекомендовалось делать при большом стечении народа – в таких случаях контролеры звереют и начинают действовать на ощупь – каждого входящего норовят потрогать – тут уже сложнее.