Позже никто из них толком не смог рассказать, что произошло. Все сходились лишь на одном – что-то огромное и черное выскочило из подвала и со скоростью выпущенной из лука стрелы пронеслось через зал к выходу, в щепки разметав лавки и столы, оказавшиеся на пути.

Разлетевшиеся доски размозжили головы двум гостям, а еще пятерым переломали кости. Все это произошло за какое-то мгновение, затем тварь вышибла дверь, выскочила на улицу, схватила дремавшего на бревне у костра бродягу и растворилась вместе с ним в ночной тьме.

На небе уже появилась луна и осветила все вокруг холодным, безжизненным светом. Телега мерно громыхала по ухабам. Путешественники ехали, не разговаривая. Ставр целиком погрузился в свои мысли. Он был серьезен, юное лицо его выражало торжественную сосредоточенность.

Матушка Евдокия тоже молчала, но по-другому. Вид у нее был слегка ошеломленный, будто она до конца еще не поверила в то, что едет в Гиблое место. Время от времени она поглядывала на мальчика и хмурила темные, ломкие брови.

Мальчик, сложив на груди руки, сидел в телеге. Бледное лицо его хранило обычное отрешенное выражение. Казалось, он смотрит сквозь черные деревья, будто там, вдали, за всем, что его окружает, находится нечто, доступное лишь его взгляду и чрезвычайно для него важное.

– Что это там такое? – спросила вдруг Евдокия, вглядевшись в мерцающие в отдалении огни.

– Село Топлево, – ответил Ставр, вытянув шею. – Там живут мои родичи. – Он покосился на Глеба и взволнованно спросил: – Первоход, а может, заедем к ним на часок? Матушка Евдокия, ты ведь сама говорила, что мальчику нужен отдых. Заедем, а?

Евдокия взглянула на Глеба:

– Первоход, мы можем к ним заехать? Мальчику нужно побольше мягкого сена. Может, мы наберем его у родичей Ставра?

– Конечно, наберем! – кивнул Ставр. – Уж в чем в чем, а в сене у них недостатка нет! Так как, Глеб? Свернем? Всего на часок, а?

Глеб помолчал несколько секунд, потом ответил:

– Мне это не нравится.

– Брось, Первоход! Мы ведь не в Гиблом месте. Что тут с нами может случиться?

– Иногда темные твари выходят за межу. Пару раз они добирались и до Топлева.

– Я навтыкаю в землю дозорных рогаток и обложу дом оберегами! – заверил его Ставр. – Соглашайся, Глеб! Тетка Мила приготовит нам блинов со стешкой! Лучше ее блинов не сыщешь во всем княжестве.

– Ладно, – нехотя проронил Глеб. – Остановимся на часок, а затем продолжим путь.

Ставр улыбнулся:

– Первоход, ты не пожалеешь! Клянусь Хорсом! А ну, каюрая, поворачивай на север!

Он размахнулся и хлестко стеганул лошадку по крупу.

Семья артельщика Хома приняла нежданных гостей радушно. Сам артельщик Хом – высокий, стройный, ладный мужик с шелковистой русой бородой – был улыбчив и добродушен. Его жена Мила была под стать ему – еще не старая, бодрая и сохранившая стройность и привлекательность.

– Мы рады, что вы заехали к нам, – с улыбкой сказал артельщик Хом. – И мы как раз собирались ужинать.

Усадив гостей на лавки, Мила надела праздничную кичку и принялась выставлять на стол с воронца тарелки с ествой. Из соседней комнаты вышла молодая девушка. Увидела гостей, зарделась. При ее появлении лицо ходока Ставра просветлело.