– Ну, а я тогда попытаюсь, как вы выразились, «нащупать связь» между убитыми.

– Вот и ладненько, – кивнул Лицкявичус. – А я пока займусь «Фармацией» и «Фармаконом».

– Вы думаете, заводы причастны?

– Как минимум один из них – несомненно. Надо глубже копнуть их финансовую базу, долги, кредиты, «прикрытие» и так далее. Что-то из этого должно вывести на след. Ну, вот, пожалуй, и все, – закончил он.

И в этот момент, ни раньше ни позже, Раби вкатил столик на колесиках с чайником, чашками и подносом с восточными сладостями.

– Опять ты этой гадости накупил! – проворчал Лицкявичус, брезгливо окидывая взглядом горки рахат-лукума и аккуратно нарезанные кусочки фруктовой, ореховой и шоколадной косхалвы. – Диабет у тебя будет, вот что. И у меня, с твоей легкой руки, тоже!

– Ой, доктор, глупость не скажи, а! – отмахнулся Раби. – Какая диабет, слушай? Я всю жизнь ела – и никакой диабет, видишь, а? И женщин сладкое любит, да?

– Ага, – кивнула я, радостно улыбаясь и хватая кусок косхалвы, обильно посыпанной сахарной пудрой. – Любит!

На самом деле я внезапно ощутила жуткий голод и вместо чая предпочла бы пельмени с большим количеством майонеза, но дареному коню в зубы не смотрят, поэтому и восточные сладости, на худой конец, сойдут. Тем более что сладкое хорошо влияет на мозг.

По дороге от Лицкявичуса мне позвонил Шилов и пригласил поужинать вместе. Он уже давно грозился сводить меня в новый вегетарианский ресторан, обещая, что я даже не замечу, что в блюдах напрочь отсутствует мясо и животный жир. Я обожаю животных, и у меня ни за что не хватило бы духу самой забить курицу или свинью, но, как ни стараюсь, а не могу заставить себя совсем отказаться от мяса. В угоду Олегу я сдерживаюсь несколько дней, даже неделю, но потом, увидев аппетитную курочку-гриль на прилавке универсама или кусок твердокопченой колбаски, забываю о том, что все это изготовлено из братьев наших меньших, и начинаю литрами выделять желудочный сок и слюну. И вот Шилов выбрал момент: сейчас, наевшись сладостей Раби, я меньше всего мечтала об овощах и фруктах! Но разве возможно было отказаться, когда мы так редко встречаемся в последнее время? Любимый человек хочет сделать мне приятное, а я, тварь неблагодарная, отвергну его приглашение на романтический ужин?

– Конечно, милый! – радостно сказала я в трубку. – Отличная мысль!

На самом деле все оказалось лучше, чем я ожидала. Атмосфера ресторана пленила меня сразу своим мягким освещением и какой-то легкой, совершенно летней обстановкой. Никакой претенциозности, все очень приятно и просто. Еда, тщательно выбранная Олегом, тоже понравилась, хоть я и сомневалась, что смогу проглотить хотя бы кусочек – смогла, и очень даже с удовольствием!

Мы разговаривали ни о чем – и в то же время обо всем на свете, но я все-таки не могла полностью отвлечься от мыслей о расследовании. Внезапно мне кое-что вспомнилось.

– Слушай, – сказала я, – а откуда Лицкявичус может знать твоего отца? Я рассказала ему о тебе…

– Вы говорили обо мне? – удивился Шилов.

– Только о тебе и говорим! Так что насчет отца, а?