Тем не менее через некоторое время именно на Екатерину обрушилась гроза. После свадьбы прошло девять месяцев, а она все еще не беременна. Императрица усматривает в этом личное оскорбление. И виновата в этом, по ее мнению, только великая княгиня, не сумевшая вызвать желание у своего супруга. Она вызывает к себе Екатерину и грубо бросает ей в лицо это обвинение. «Она сказала, что это по моей вине брак не дал плодов». Екатерина наивно возражает, что женщина не может нести ответственность за такую неудачу. Императрица затыкает ей рот, утверждая, что может. На ее стороне опыт! Повышает тон и продолжает допрос. «Она сказала, что не ее вина, если я не люблю великого князя, что поженила меня она не против моей воли, что ей хорошо известно, что я любила другого, – одним словом, тысячу ужасных вещей, которые я и не упомню». В гневе переходит она от обвинений в супружеских грехах к политическим. С первых же слов Екатерина понимает, что под влиянием канцлера Бестужева, злейшего врага франко-прусского лагеря, царица подозревает, что дочь разделяет идеи своей матери. Это глупо: ведь с момента прибытия ко двору девушка взяла за правило не вмешиваться в государственные дела. В ее переписке, вскрываемой тайной канцелярией, нет ничего, что оправдывало бы эти упреки. Но царицу это не интересует. Все, что касается Иоганны, для нее крамола. Выпроводив матушку, она взялась за дочь. «Она обрушилась на меня с бранью, – напишет потом Екатерина, – говорила, что я предала ее королю Пруссии, что я получила от матери инструкции, как вести себя, что ей все известно о моих лицемерных намерениях…»
На этот раз слезы Екатерины не смогли успокоить императрицу-жандарма. С багровыми щеками и горящими от гнева глазами Елизавета кричит, топает ногами, размахивает кулаками. «Казалось, вот-вот она меня поколотит… я знала, что в гневе она бивала служанок, фрейлин и даже кавалеров их; убежать мне было невозможно: она загораживала выход».
Неожиданное появление великого князя вносит разрядку. Елизавета, стиснув зубы, отворачивается. Полуживая от страха, Екатерина уходит в свои покои, просит сделать ей кровопускание, ложится в постель и плачет весь остаток дня.
По совету Бестужева императрица с этого дня устраивает молодым невыносимую жизнь. Она решает их приструнить, изолировать и политически нейтрализовать. От имени царицы Бестужев лично составляет инструкцию для «высокопоставленных особ», коим поручается выполнять функции придворного наставника и наставницы при их императорских высочествах. «Высокопоставленная особа» при великом князе, гласит этот документ, будет делать все, чтобы «исправить некоторые неуместные привычки его императорского высочества, такие, например, как выливать, сидя за столом, содержимое стакана на голову слуг, грубо окликать тех, кто имеет честь находиться поблизости, и проделывать с ними неприличные шутки, гримасничать и корчить рожи прилюдно, постоянно дергаясь руками и ногами». «Высокопоставленная особа» при великой княгине должна будет поощрять ее в отправлении православного культа, препятствовать ее вмешательству в дела империи и запрещать любую фамильярность с молодыми дворянами, камергерами, пажами и слугами. С другой стороны, новая дуэнья будет поощрять великую княжну в проявлениях супружеской ласки и любви. «Ее императорское высочество была избрана, чтобы стать достойной супругой нашего любимого племянника, великого князя и наследника империи, ее единственной целью и намерением должно быть: своим разумным поведением, умом и достоинствами вызвать у его императорского высочества (великого князя) искреннюю любовь, привлечь к себе его сердце, отчего столь ожидаемый империей наследник и потомок высочайшей династии мог бы родиться».