Тем временем российские французы принялись усердно приносить присягу. Для Екатерины они уже не гости, а новые подданные, обязанные ей подчиняться. Прибытие в 1793 году графа д'Артуа приносит ей величайшее удовлетворение. До его ареста она мечтала предоставить убежище самому Людовику XVI. «Это было бы самым замечательным поступком моего царствования», – говорила она. И в самом деле, какой это был бы великолепный реванш, как замечательно могла бы отыграться тем самым принцесса Цербстская, дав приют и покровительство внуку ее заклятого врага Людовика XV и дочери Марии Терезии Австрийской, которые ее так презирали! Однако, за неимением лучшего, она устраивает пышный прием графу д'Артуа. Ее девиз – много хороших слов и как можно меньше помощи. Прежде всего, поддавшись чисто женскому тщеславию, она хочет, чтобы роскошь Зимнего дворца соперничала с пышностью Версаля. Она и Платон Зубов обращаются с гостем как с законным сыном Франции и наместником королевства. Показав себя полным ничтожеством в политических делах, человеком он оказался простым, любезным и «без заносчивости». Несмотря на все усилия, ему так и не удалось получить от царицы военную помощь, на которую он надеялся. Екатерина ограничивается тем, что выделяет ему миллион рублей на первые расходы по военной кампании и открывает кредит до четырех миллионов через русское посольство в Лондоне. Затем, дабы поддержать графа в священной борьбе против Французской революции, которую она называет не иначе как «переворот жуликов», она передает ему богато украшенную и освященную шпагу, на клинке которой выгравированы слова: «Дано Богом королю». Разочарованный граф д'Артуа принимает это символическое и совершенно не нужное ему оружие и, как пишет свидетель сцены, благодарит «с довольно безразличным лицом». Екатерина же без обиняков пишет вице-канцлеру Остерману: «Я ломаю голову над тем, как вовлечь берлинский и венский дворы во французские дела… чтобы освободить себе руки. У меня много неоконченных дел. Надо, чтобы Пруссия и Австрия мне не мешали». Впоследствии, будучи по-прежнему озабоченной ходом «французских дел», она попытается войти в союз с Великобританией. Между двумя странами будет подписан договор о ненападении. Однако Екатерина не станет придавать ему никакого значения. 26 апреля 1793 года граф д'Артуа отправляется в Англию.

Свадьба великого князя Александра отпразднована 28 сентября того же года. Чета оказалась настолько милой и обаятельной, что молодых прозвали «Амуром и Психеей». Екатерина надеется вскоре стать прабабушкой. Это было бы, думает она, еще одной гарантией будущности государства. Итак, она созидает не только в пространстве, но и во времени. Прежде всего надо удостовериться в намерениях Александра. Наслушавшись прекрасных идей от Лагарпа, он произносит во время одного из приемов взволнованные слова о «правах человека», приведя в смятение присутствующих. Это безответственный порыв молодости, считает Екатерина. Гнусная казнь Марии-Антуанетты, последовавшая за гильотинированием Людовика XVI, быстро заставила замолчать либерального швейцарца и его ученика. Ужасный результат вызывает сомнения в правильности самих принципов. Спасение в монархии. Екатерина хочет убедить в этом Александра и одновременно рассказать, какие планы на будущее она ему составила.