— Что, бомба? — предположил Борис.

— Боря, я своим глазам не могу поверить! Ты посмотри! — воскликнул Кочубей и положил на стол документ, добытый Багратионом.

Быстроног поправил очки и склонился над ним. Николай нетерпеливо ерзал на стуле и не спускал с него глаз. Борис вчитывался в каждую строчку и время от времени то потирал лоб, то хватался за ручку. Дочитав до конца, повертел перед глазами документ так словно хотел убедиться, что это не игра воображения, и, покачав головой, заявил:

— Бомба! В Москве на уши встанут!

— Не знаю, как в Москве, а я уже стою. Просто фантастика. До сих пор не могу поверить! — и впервые за день на лице Кочубея появилась улыбка.

— А это мы сейчас проверим! — заявил Быстроног, достал из сейфа карту, расстелил на столе и впился в нее глазами. Его указательный палец стремительно скользил между красно-синими кружками, флажками и черными стрелами, хищно нацелившимися на Сухум, Гал, Очимчыру, а с его губ сорвалось:

— Тут полностью совпадает! Здесь тоже! О? А этого у меня нет!

Николай ловил каждое слово и проникался все большим доверием к материалу Багратиона: «Ни хрена себе? Не может быть? Выходит Очимчырское направление — основное, а Корское — вспомогательное!».

Это были те ключевые фразы, которые хотел услышать Кочубей, чтобы утвердиться в своих выводах и заявил:

— Боря, ты согласен, что донесение Багратиона радикально меняет все?

— Д-а! Охренеть можно! Немедленно докладывай в Москву? — согласился Быстроног.

— Я представляю, на какой уровень эта информация выстрелит.

— Не знаю, Коля, я там не был. Наше дело — доложить, а там пусть разбираются.

— Боря, но мы же не стрелочники?

— Стрелочник? Машинист? Главное — добывать информацию, а доложить найдется кому!

— Ладно, не буду спорить, время идет, займусь шифровкой для Сердюка.

— Если хочешь, могу дать свои материалы для сверки? — предложил Быстроног.

— Только спасибо скажу! — поблагодарил Кочубей.

— Бери! — Быстроног пододвинул к Кочубею карту с разведданными по Западной группировке Министерства обороны Грузии и свои докладные в Управление контрразведки СКВО.

Николай возвратился в кабинет и продолжил работу над шифровкой. Багратион — опытный офицер штаба, со знанием дела составил донесение, и ему оставалось лишь придать строгую последовательность материалам. Через час Кочубей передал докладную на отправку шифровальщику и, перед тем как идти спать, зашел в хирургию.

Шел первый час ночи, в палатах давно прошел «отбой», и только на втором этаже тускло светилось единственное окно. Кочубей потянул на себя ручку — дверь не поддалась, и, поискав на стене кнопку вызова, нажал. Прошла минута-другая, на лестнице раздались шаги, потом звякнула цепочка, и в приоткрывшейся щели показалось недовольное лицо дежурной медсестры.

— В чем дело? — сонным голосом спросила она.

— Извините за беспокойство, я хотел бы узнать о здоровье моего друга. Он…

— Чт-о?! Вы смотрели на часы? Совесть имейте, молодой человек! — возмутилась медсестра и попыталась захлопнуть дверь.

Николай успел вставить ногу в щель и использовал более весомый аргумент: