– Хочешь, могу сбегать посмотреть? – предложила Рен.

– Нет! – прошептал Патч. – Оставайся тут, в безопасности.

Узник стоял в луче света, но Патч мог разглядеть только ноги, скованные широкими железными манжетами. Человек повернулся лицом к окошку – видимо, за долгие годы он совсем отвык от дневного света.

Дверь его камеры захлопнулась. Патч удивлённо заметил, что стражник не снял с заключённого кандалы – видимо, тот действительно опасен. Даже руки его были скованы цепью. Вдруг узник упал на колени, и, содрогаясь всем телом, зарыдал в голос, протягивая руки к окошку.

«Да уж, – подумал Патч, – давно он света белого не видел».

Рен чихнула. Человек резко сел, звякнув цепями.

Патч и Рен отшатнулись от щели.

– Прости! – показала она лапками.

– Давай немного подождём, прежде чем смотреть снова, – ответил Патч на мерисаксе.

Сосед ходил по камере под звяканье цепей. Наконец он затих, и через пару минут тишины Рен и Патч снова прильнули к щели.

С той стороны на них пристально смотрел узник.

Глаз его был каким-то странным, как будто со всех сторон закрыт чем-то. Металлическим.

Железо!

Патч отшатнулся, Рен быстро юркнула в сторону. – Ох, – выдохнул Патч, – нет!

– Да? – тихо, просто умоляюще проговорил сосед. – Да? – всхлипнул он, но с каждым разом его «да» наполнялось силой и гневом: – Да?! Да! Да!!!

Все заключённые хорошо знали эти крики.

– Стража! – возмутились они. – Уведите его! Вы не можете так поступить! Ведите кого угодно, только не этого! Кого угодно!

– Да!

– Стража! Вы не можете его здесь оставить!

– ДА!

– Спасите нас!

Патч схватил старое одеяло и заткнул им щель. Он хорошо помнил свой ночной кошмар – как Гамельнский Крысолов хватает его своими длинными пальцами. В самом дальнем углу мальчик установил походную палатку и спрятался в ней вместе с Рен. Так оба и просидели всю ночь, не сомкнув глаз, содрогаясь от ужаса, под крики Гамельнского Крысолова.

Едва рассвело, Патч осторожно снял спящую Рен с колен и положил на мягкое одеяло, которое принёс Эрнер. Он подошёл к щели, открыл её и заглянул.

Гамельнский Крысолов уснул у противоположной стены, и Патч смог рассмотреть его Железную Маску. Она состояла из множества деталей, закрывающих лицо и затылок. Открытыми оставались только глаза и рот. За десять лет Маска вся поржавела. Из-под железных пластин торчала длинная борода – стражники, пользуясь случаем, постригали её, но как попало.

Заключённые понемногу просыпались, они вновь стали жаловаться на нового соседа. Их возмущение нарастало. Стража ответила однозначно: после команды «Трубы!» вместо завтрака все без исключения получили одну лишь воду.

Следующей ночью Гаммельнский Крысолов снова выкрикивал своё «да», пока не выбился из сил. Снова все жаловались на него. Патч молчал и только ощущал нарастающий голод. Рен грызла свои зёрнышки и даже хотела ими поделиться, но мальчик отказался. – Завтра они точно дадут нам поесть, – сказал он, – не могут не дать.

Но и на следующий день еды не дали. Жалобы на голод стали почти такими же громкими, как жалобы на крики Гамельнского Крысолова.

И тогда сами узники быстро навели порядок, урезонив тех, кто больше всего возмущался. После чего их наконец накормили.