– Явился некто, – сказал Дракон. – Флейтист, верхом на грифоне! Он сыграл на Флейте, и наши детёныши последовали за ним за горизонт, радостно смеясь на лету.

Так Гамельнский Крысолов нанес ещё один удар.

Когда его наконец поймали, драконы настаивали на казни. Совет Флейтистов им отказал, и отношения между флейтистами и драконами испортились. Драконы угрожали им войной. Одна за другой все страны мира утверждали, что поддержат флейтистов, как бы там ни было.

Последняя война между людьми и драконами закончилась несколько сот лет назад, и потери в ней были ужасающими. Внезапно угроза новой войны нависла над миром во всей своей неизбежности.

Но её удалось предотвратить. В самый последний момент!

При этом некоторые люди всё-таки сомневались, что Гамельнский Крысолов похитил маленьких драконов. Они утверждали, что это лишь слух, пущенный драконами, чтобы найти повод и развязать войну. Но таких было немного.

Люди всегда боялись драконов, а страх очень легко переходит в ненависть.

Многие ненавидели драконов так сильно, что не допускали и капли сочувствия к ним, даже если там тоже пропали дети.

А ещё находились и те, кто считал: чем меньше в мире драконов, тем лучше!

Патч долго не мог согреться, лежа на каменном полу, но наконец всё-таки стал проваливаться в сон. И вот, замирая на тонкой и зыбкой грани между сном и явью, он услышал душераздирающий крик, который доносился из самых недр подземелий.

– Началось, – вздохнул из-за стены Генри. – Он будет кричать, пока не осипнет.

– Да-а-а-а! – Гамельнский Крысолов потрясал самые глубины Тьмы. – Да-а-а-а!

Патч содрогнулся и зажал уши, но всё равно продолжал слышать эти истошные крики.

Только через пару часов они стали стихать.

– Трубы!

Патч резко открыл глаза. Он помнил только кошмар, который видел во сне: пальцы Гамельнского Крысолова тянулись к нему из-под пола.

– Трубы, Патч! – прокричал Генри. – Ну же, вставай! Трубы!

Мальчик всё вспомнил. Быстро подобрав посуду, он повернулся к двери ровно в тот момент, когда из проёмов выступили металлические трубы. Густая жижа потекла из одной, широкой, а из другой хлынула вода. Мальчик оказался рядом как раз вовремя, чтобы успеть подхватить половину своего обеда – остальное вывалилось на пол, прямо в гниющую кучу.

Патч осторожно изучил содержимое миски. Это оказалась вязкая каша с частичками хрящей. Он осторожно попробовал её, ожидая, что блюдо окажется совершенно несъедобным, но всё оказалось не так плохо. Правда, съев это месиво, мальчик всё равно чувствовал голод. Он оглядел то, что пролилось на пол, потом взглянул на остатки еды, которую сбрасывали Невинному Джеку, когда тот уже не вставал с постели и лежал как груда тряпья в дальнем углу камеры.

Наверняка можно как-нибудь аккуратно поддеть сегодняшнюю кашу? Так, чтобы не подцепить тухлятину вместе с… личинками?

«Нет!» – приказал он себе. Интересно, сколько времени нужно человеку, чтобы совсем опуститься и начать есть кашу прямо с пола?

Кем он сам станет через год? А через десять лет?

Отставив пустую миску, мальчик подошёл к окошку, откуда можно было увидеть мир. Сияло солнце, и, встав на цыпочки, он разглядел верхушки деревьев далёкого леса. И понял, что никогда больше не сможет там погулять, ощущая солнечные лучи на своём лице.