Желание подзаработать в сочетании с ущемленным самолюбием толкнули на измену Родине майора Сергея Воронцова, сотрудника московского управления КГБ. Он не был идейным противником советского государства — его погубили жадность, уверенность в безнаказанности и обида на руководство, которое наказало его за служебные проступки.
Материальные, денежные интересы лежали в основе предательства научного сотрудника Института США и Канады Владимира Поташова. Их не заслонить никакими выдумками насчет «приверженности» этого шпиона «идеалам свободы».
Материальные факторы (денежное вознаграждение, вручение драгоценностей, подарков, открытие счета в банке, предоставление различных услуг) в ЦРУ считаются необходимой цементирующей основой агентурных отношений.
На первом этапе классической вербовочной разработки, которая проводилась за пределами Советского Союза, ЦРУ как раз и ставит задачу выявления основы кандидата на вербовку к сотрудничеству с разведкой. Был разработан перечень признаков, так сказать вербуемости, «критерии уязвимости» — наличие определенных слабостей, отрицательных черт характера, таких, например, как тяга к обогащению, склонность к получению подарков и тому подобное. Речь, понятно, не идет об «инициа-тивниках» — к ним в управлении подход особый.
«Идеология» — вовсе не решающая основа вербовки или привлечения к связи с разведкой «инициативника», хотя политическим взглядам, возможным идеологическим мотивам в Лэнгли, конечно, придается значение. Главное — доступ к секретной информации, к рычагам влияния, наличие разведывательных возможностей.
В качестве возможной основы привлечения к сотрудничеству американские разведчики выискивают у кандидатов в агенты неудовлетворенность служебным и семейным положением, корыстолюбие, авантюристические наклонности, слабости характера и сексуальные отклонения. Не брезгует ЦРУ даже людьми с уголовной биографией. Так, на контакт е американской разведкой бакинского инженера Р. толкнуло стремление выехать из СССР, чтобы избежать ответственности за совершенное преступление. Возможность приобретения агентуры из уголовной среды, из числа лиц, связанных с организованной преступностью, предусматривают и новые инструкции Лэнгли.
Если разведуправлению удавалась нащупать у избранных им кандидатов на вербовку какие-то слабости и прегрешения, в ход пускались разные приемы обработки, начиная от «полюбовных» сделок до шантажа и принуждения с использованием добытых компрометирующих материалов. Так было, например, при вербовках Попова, Огородника и Филатова, которых шантажировали разоблачением их любовных похождений. Или запугивали раскрытием совершенных спекулятивных сделок. Или же склоняли к шпионскому сотрудничеству, используя склонность к авантюристическим поступкам и острым ощущениям.
По одной из версий, угодил в расставленную ЦРУ ловушку в 1964 году сотрудник Второго главного управления КГБ Юрий Носенко во время служебной командировки в Швейцарию. Мне, правда, эта версия представляется несколько сомнительной. Я не верю, что Носенко не выдержал угроз, которые делались ему вербовщиками. Он был типичным представителем советской «золотой молодежи», сыном высокопоставленного государственного деятеля, имел обширные знакомства в советских правительственных кругах. Сын министра морского флота зачастую позволял себе действия, которые шли вразрез с общепринятым у нас кодексом поведения. Возможно, он попал в неприятную историю, которая сделала его объектом шантажа ЦРУ, и просто запутался в поисках выхода. Его действительно хотели ликвидировать, но уже после того, как он оказался в США и когда его обвинили в том, что органы КГБ пытались внедрить его в американскую разведку. И это несмотря на то, что Носенко буквально сразу же после контакта с американцами в Швейцарии выдал важные операции КГБ, сотрудников органов государственной безопасности, ряд агентов. Носенко «отделался» тремя годами отсидки без решения суда во внутренней тюрьме ЦРУ, видимо, его «заслуги» намного перевесили опасения американских контрразведчиков.