– Так что же вы от меня хотите? – нетерпеливо спросила я.

– Да вот, мисс, вы меня очень выручите, если захватите с собой мешок с письмами, адресованными вам.

Я изъявила свое согласие; миссис Роббе повесила мне через плечо кожаный почтовый мешок, и я продолжила свой путь к дому.

Проехав почти полпути, я случайно взглянула на почтовый мешок и, к своему удивлению, увидела, что он не заперт, как обычно, на ключ. Я знала, что у моего отца и у миссис Роббе имеется ключ от этого мешка, и папа по утрам всегда отпирал мешок своим ключом и вынимал из него письма и газеты. На этот раз миссис Роббе, наверное, второпях забыла запереть мешок своим ключом. Приоткрытый мешок висел у меня через плечо, и, заглянув в него, я тотчас же заметила в числе других пакетов письмо, адресованное Джулии Спаркс. На него была наклеена лондонская почтовая марка; по этой марке и по почерку на конверте я знала, что в таких письмах на имя Джулии всегда находились чеки на получение денег, иногда одного фунта стерлингов, а часто и больше. «Этих американок просто балуют, – подумала я, – им уже некуда девать свои деньги!»

Я еще раз посмотрела на письмо, и меня точно что-то кольнуло в сердце. Я так сильно дернула поводья, что мой бедный пони обиделся и пустился вскачь. Я оглянулась вокруг: нигде никого не было видно. Бобби и я были одни. А еще тут был мешок с письмами, а в нем – письмо, адресованное Джулии и несомненно содержавшее денежный чек. «Ах, Боже мой, – вздохнула я, – если бы это письмо было адресовано мне! Тогда я уплатила бы свой долг Джулии и избавилась от ее власти!» Я вынула письмо из мешка и рассмотрела его со всех сторон. Руки мои дрожали от волнения; я опустила поводья на шею Бобби, который теперь уже снова ступал вперед ленивым шагом. Тут же у меня в голове промелькнула мысль: «А почему же это письмо не может стать моим?»

Я знала, что Джулия в это время не ждала никаких писем из Лондона. Я все думала, думала… И чем больше думала, тем сильнее овладевал мной ужасный соблазн. В голове у меня помутилось; я забыла обо всем на свете – и об отце, и матери, и даже о Боге! Едва сознавая, что делаю, я выхватила письмо из мешка и сунула его в свой карман. В ту же минуту я издалека увидела папу, шедшего мне навстречу своим обычным быстрым шагом.

– А, это ты, Мэгги! – воскликнул он. – Где же это ты была так рано?

– Я была у фермерши, – бойко ответила я, и, к своему стыду, добавлю, что почти не смутилась при встрече с отцом. – Да, папа, – продолжала я, – а еще знаешь что? Бедный Дрейк захворал, и миссис Роббе попросила меня захватить с собой мешок с письмами. Но представь, она забыла запереть его на ключ.

Папа достал из мешка письма и газеты.

– Тут, кажется, сегодня никому нет писем, только газеты и пакет на мое имя, – сказал он. – Я иду теперь в деревню и захвачу мешок с собой, чтобы сдать в почтовую контору; кстати, сделаю маленький выговор миссис Роббе за ее рассеянность. Я не люблю, чтобы посторонние рассматривали мою корреспонденцию. Впрочем, на этот раз мешок был передан тебе, и я совершенно спокоен.