Начался октябрь. За спиной оказался непростой первый месяц, с привыканием к занятиям в консерватории, с тяжелой годовщиной смерти родителей. Агния почти втянулась, даже перестала удивляться глупому поведению мальчишек-однокурсников, решив, что это, видимо, неизлечимое, из разряда «возрастное». Даже разговоры Зои Михайловны о том, что Агнии следует бросить работать в ресторане — почти прекратились.
Зато начались другие — через две недели, в столице, должен был проходить конкурс между учащимися консерваторий страны. Участвовать приглашались студенты второго курса и старше. Разумеется, ехали туда выступать и студенты их консерватории. Эту новость обсуждали в коридорах и аудиториях. Кто-то организовывал студентов в группы поддержки, чтобы «болеть» за своих, кто-то делился впечатлениями от прошлогодних выступлений. Все желали победы своим и пытались посетить хоть одну репетицию, чтобы послушать, чем собираются преподаватели покорять столицу. Агнию, вроде бы, это все тоже должно было коснуться лишь боком. Но вышло иначе — за день до отъезда Зоя Михайловна очень сильно попросила свою ученицу поехать вместе с ними и выступить во внеконкурсной программе. Очень уж хотелось консерватории похвалиться ее дарованием. Проблема состояла в том, что из-за достаточно юного возраста Агнии, для такой недельной поездки требовалось письменное разрешение опекуна. И Агния, возбужденная и взбудораженная такой возможностью и шансом показать себя, отправилась к Боруцкому.
Тот в это время, насколько она знала, должен был находиться в одном из своих клубов. После шести вечера ей посещать те не разрешали, по возрасту она не подходила под контингент посетителей, как, посмеиваясь, замечал Вячеслав Генрихович. А вот днем он несколько раз сам приводил ее в эти клубы, показывая обстановку и, с заметной гордостью рассказывая, что и как здесь они с Федотом изменили.
Она не сомневалась, что с разрешением не будет никаких проблем.
А Вячеслав Генрихович, непонятно отчего, оказался против. Заявил, что нечего ей еще одной по стране кататься, мала еще. Тем более в компании студентов, которые старше. Ничего толкового от этого не будет.
Агния не могла его понять. Вот не могла, и все. Она пыталась объяснить, что это ведь такой шанс, и возможность, и вся ее жизнь, если все получится так, как ей хочется, будет состоять из поездок и гастролей. Да и не с одними же студентами она едет, там еще и преподаватели будут.
Однако, в ответ на все эти доводы, Боруцкий только становился мрачнее, а его глаза, вдруг вновь стали непонятными для нее и пугающими, напомнив Агнии давнюю ассоциацию этого человека с демоном. Он не хотел разрешать ей участвовать в этой поездке, ворчал что-то про то, что в ресторане петь некому, и некоторые сначала требуют работу, а потом смываются невесть куда. Грозил попойками и чуть ли не оргиями, в которые, разумеется, выливается любая вольная поездка студентов, что он, мало примеров такой гульни в своих клубах и ресторане видел? Да, она себе даже представить не может, что вытворяют все эти студенты после нескольких рюмок алкоголя. А он на подобное любуется каждый вечер. Нет, ни о какой поездке и речи быть не может. Тем более что Лысый не сможет поехать вместе с Агнией.