Этотъ оскорбительный слогъ, которымъ безъ всякаго приглашенія, и какъ будто еще оказывая милость, Первый Консулъ присвоивалъ себѣ самовластную управу надъ вольнымъ, независимымъ народомъ, столь же замѣчателенъ и въ концѣ манифеста. Онымъ повелѣвается послать въ Парижъ уполномоченныхъ для совѣщанія съ Первымъ Консуломъ, который въ заключеніе говорилъ: "Я имѣю право надѣяться, что никакой городъ, присутственное мѣсто или сословіе не предпримутъ ничего противнаго мѣрамъ, мною предназначаемымъ." Для подкрѣпленія этикъ доводовъ, которые послѣдній школьникъ могъ бы опровергнуть, Ней съ сорока-тысячною арміею вступилъ съ разныхъ сторонъ въ Швейцарію.
Видя невозможность противостать такимъ силамъ, Алоизъ Редингъ и его храбрые сподвижники принуждены были распустить свои войска послѣ трогательнаго къ нимъ воззванія. Швейцарскій Сеймъ также разошелся, объявивъ, что онъ дѣлаетъ сіе въ слѣдствіе присвоенной себѣ чужестранными войсками управа вы, которой бѣдственное положеніе земли ихъ не позволяло противишься.
И такъ Швейцарія еще разъ была занята Французскими солдатами. Патріоты, отличившіеся защитою правъ своихъ, были отысканы и заключены въ темницы. Алоиза Рединга уговаривали скрыться, но онъ не захотѣлъ сего" сдѣлать; и на упреки Французскаго офицера, пришедшаго взять его подъ стражу, что онъ начальствовалъ бунтомъ,-- онъ съ благородствомъ отвѣтствовалъ: "Я повиновался гласу моей совѣсти и моего отечества; вы исполняйте приказанія вашего повелителя." Его посадили въ Аарсбургскій замокъ.
Сопротивленіе сихъ достойныхъ сыновъ отечества, ихъ твердость, благородство и мужество, простыя и трогательныя ихъ жалобы на притѣсненія сильнаго врага, хотя и не доставили той пользы, которой они надѣялись для страны ихъ, но не были потеряны для свѣта и для дѣла свободы. Жалобы сіи были читаны въ уединеннѣйшихъ долинахъ, и возбудили негодованіе противъ насильствъ Франціи въ тѣхъ людяхъ, которые до сихъ поръ удивлялись побѣдамъ Республики. При другихъ вторженіяхъ, можно было сослаться на опасность бунта, на законы войны и на необходимость; но занятіе войсками Швейцаріи столько же было не заслужено, сколько несправедливо и предосудительно. Имена Кантоновъ, съ которыми соединялось такъ много воспоминаній о прежнемъ благородствѣ духа, мужествѣ, простотѣ и независимости, еще болѣе усиливали участіе, возбужденное бѣдствіями страны сей; и никакое общественное дѣло не повредило столько Наполеону въ глазахъ Европы, какъ поступокъ его со Швейцаріею.
Благородный отпоръ Швейцарцевъ, слава ихъ храбрости и опасеніе, чтобы не довести ихъ до отчаянія, подѣйствовали даже на самого Перваго Консула; и при окончательномъ распоряженіи, которымъ онъ избавлялъ ихъ отъ труда составлять себѣ Конституцію, онъ дозволилъ имъ Союзное Правленіе. Дополнительнымъ договоромъ Кантоны обязывались не пропускать чрезъ свои владѣнія войскъ, воюющихъ съ Фракціею Державъ и на сей предметъ долженствовали имѣть нѣсколько тысячъ солдатъ. Сверхъ того Швейцарія давала Франціи шестнадцати-тысячную вспомогательную армію, содержимую отъ Французскаго правительства. Но твердость, обнаруженная сими обитателями горъ, спасла ихъ отъ поголовнаго набора, дѣлаемаго во всѣхъ земляхъ, подпавшихъ владычеству Франціи.