что окончательно запуталась.
– Все, выезжаем, – строго говорит отец, поднимаясь со стула, и с
грохотом, означающим, что его приказ не обсуждается, ставит тарелку
в раковину.
Радуюсь его пунктуальности как никогда: сейчас она помогает
мне в очередной раз соскочить с беседы о моем неестественном
поведении. Потом… Лучше уж потом…
Шагаем с Глебом к крыльцу школы. Сразу замечаю, что последняя
ступенька лестницы пустует. Сердце судорожно сжимается в груди, но
я не подаю вида.
– А где Аля? Заболела? – спрашивает Глеб, тоже заметив
отсутствие Макаровой на привычном месте.
Открываю рот, но ответить получается не сразу. Спроси меня
месяц назад что угодно о Макаровой, я могла ответить не задумываясь, поскольку знала все. Где она. Когда придет. С какой прической, в каком
наряде и с каким настроением. Но сегодня мы не списывались с утра.
Да и не только сегодня. Мы, конечно, пытаемся притвориться, что
ничего не изменилось. Но, блин! Изменилось. И я не знаю, что делать.
Неловкость и напряжение между нами растут с каждым часом. И это
фигня неубиваема. Причем каждый раз, когда мы пытаемся начать
разговор, что раньше для нас было спасением от всех трудностей, он
не длится и пяти минут.
– Вот же она, – говорит Глеб. – Ну ладно. Увидимся на
тренировке.
– Ага. Давай… – отвечаю я, глядя на приближающуюся подругу.
Макарова ловко перебирает ногами, обходя лужи. Ее волосы
собраны в высокий объемный пучок. Для меня это как нож в сердце.
– Привет, – говорю я, натягивая на лицо беззаботную улыбку.
– Привет, – отвечает она, немного запыхавшись. – Прикинь, проспала…
– Клевый пучок.
– Да… – Аля касается пальцами затылка и отводит взгляд. – Маня
решила, что хочет стать парикмахером-стилистом. Тренируется. А у
нас сегодня у женского состава должна быть примерка костюмов к
постановке. Лучше заранее собрать волосы, а то без них останусь.
Пуговицы и застежки – хуже криворуких парикмахеров.
Выдавливаю смешок, будто меня позабавила ее шутка. И раньше
это было бы правдой. Но на самом деле хочется топнуть ногой и
зарычать, сжав руки в кулаки. Ведь именно я всегда делаю ей пучки.
Я! Почему она не попросила меня?!
– Идем? – киваю на главный вход. – Я сегодня делаю доклад по
истории. Не хочу злить Рождественскую, а то опять завалит.
– Угу… – кивает Аля.
И даже когда мы оказываемся в коридоре школы, я чувствую, как
за шею меня обнимает холодный ноябрьский ветер.
Девочки из команды по баскетболу с первых трех секунд
определяют мое настроение, поэтому разумно обходят меня стороной
и не заводят пустых разговоров. Переодеваюсь в спортивную форму и
собираю волосы на макушке в тугую гулю. Мелкие пушистые
кудряшки, словно насмехаясь, выпрыгивают из общей массы, и я с
остервенением приглаживаю их ладонями, раздражаясь еще больше и
вспоминая о прическе лучшей подруги.
Бред… Бред, бред, бред! Нет здесь ничего особенного. Когда я
стала подозрительной и жадной на внимание? Ну сделала Маня