И по сей день, обращая повышенное внимание на все паранормальное, парапсихическое, эзотерическое, мы тем самым создаем алиби для нашей научной ответственности и ограниченности[67] нашей рациональности, однако все определяемые как аномальные или сверхъестественные миры могут быть эффективно использованы и поняты любым человеком с обыкновенным уровнем сознания.

Для развитого человека, впитавшего в себя культуру высокого уровня, многие признанные аномальными или высшего порядка события являются простой ежедневной реальностью.

Так называемые абсолютные познания становятся относительными, когда мы вступаем в “medias res”[68], воспринимая это в соответствии с собственной рациональной способностью к интроспекции. Мы констатируем универсум на основе наших знаний и нашей индивидуальной способности к пониманию.

Воспринимаемое не следует связывать с присутствием некоей спиритуальной или внеземной силы, поскольку она становится «вне-, потусторонней» только из-за моей неполноценности по отношению к собственному нормальному потенциалу. Насколько неразвит деятельный человеческий ум, настолько материя предстает перед ним как дракон существования.

Все может находиться под контролем эгоистического интереса деятельного индивида. «Изо» онто Ин-се, структурирующее самоявленность субъекта, находится в синкретизме с природным «изо», следовательно, соответствует экзистенциальной позиции человека: это то же самое явление универсального «изо». Исходя из этого, любое разумное существо может войти внутрь всего и контролировать связи и отношения в соответствии с собственным глобальным экзистенциальным интересом[69].

Для меня совершенно безразлично, перед лицом чего я нахожусь: психосоматического герпеса, хронической или временной импотенции, внеземного присутствия или возвращения к жизни того, что уже должно было умереть. Это так, потому что, осознав психическую валентность[70], задающую интенцию, событие можно оценить согласно его эффективности для одного из двух объектов отношения (рис. 1).

Рис. 1. Антропо-средовое отношение

Данное единство действия (ЕД) неким образом входит во взаимодействие с реальностью «А» (человек), с реальностью «Н» (животное) или с реальностью «О», которую именуют аномальной (внеземная реальность, дух, магнетизм и т. д.). В момент взаимодействия ЕД обладает способностью либо к интроекции[71] и метаболизации, либо к удалению: оно несет потенциал для осуществления адаптации или отторжения (и, следовательно, исключения).

Критерием изменения служит не внешний объект, а вовлеченный во взаимодействие субъект. Степень превосходства или неполноценности близких данному единству действия – «человеку» – обстоятельств всегда зависит от изменений, происходящих в нем при установлении взаимодействия.

Жизнь – это то, как человек взаимодействует и насколько он осознает такое взаимодействие. Поэтому нормален любой опыт, воспринимающийся и осознающийся пациентом. Значит, не сам объект иррационален, а тот, кто его познает, неспособен установить точную пропорцию отношения с ним.