— Конечно, — отозвалась я, радостно поглаживая означенное место, — попробовала бы ты каждый день подниматься на седьмой этаж без лифта.

— Увы, две беременности не шутка, у меня теперь и пупка-то не разглядишь — утонул в жире… Смотри обязательно принимай меры после родов! Каждый день втирай укрепляющие кремы и…

Я пожала плечами. Мое скудное воображение не позволяло мне заглядывать так далеко в будущее.

— Застегни меня, пожалуйста! — прощебетала она, повернувшись ко мне спиной.

Лола уже в который раз надела свое черное платье из фая. Очень простое, с круглым вырезом, без рукавов и со множеством мелких, обтянутых тканью пуговичек на спине, сверху донизу, как на сутане кюре.

— Ты не очень-то разорилась ради свадьбы нашего дорогого Юбера, — констатировала я.

Лола с улыбкой обернулась ко мне:

— Как сказать…

— А что?

— Угадай, сколько стоит моя шляпа?

— Двести?

Она презрительно пожала плечами.

— Ну а сколько?

— Даже сказать не смею, — хихикнула она. — Ты в обморок упадешь.

— Перестань дергаться, идиотка, а то мне твои пуговки не поймать…

В этом году в моду вошли «балетки». Лолины были из мягкой кожи, со шнуровкой, мои — усеяны золочеными цехинами.

Симон хлопнул в ладоши:

— А ну-ка по машинам, Bluebell Girls![32]

Цепляясь за руку сестры, чтобы не споткнуться, я пробормотала:

— Предупреждаю: если эта поганка спросит, зачем я оделась как на маскарад, я заставлю ее съесть твою шляпу.

Карине так и не представился случай высказаться, потому что перед тем, как сесть в машину, я несколько изменила свой костюм. Юбка оказалась чересчур узкой, и мне пришлось снять ее, чтобы она не треснула.

В результате я плюхнулась на сиденье из дорогого альпага-с-вискозой в одних стрингах и застыла в торжественной позе.

Мы с Лолой навели красоту с помощью моей пудреницы, тогда как наша эхинококковая королева изучала себя в зеркальце на лобовом стекле, проверяя, как на ней сидят клипсы.

Симон умоляюще попросил нас не душиться всем вместе одновременно.

Мы прибыли в нашу глухомань почти вовремя. Я натянула юбку, укрывшись за машиной, и мы отправились на церковную площадь под изумленными взглядами туземцев, выглядывающих из окон.

Прелестная молодая женщина в серо-розовом наряде, болтавшая с дядей Жоржем, оказалась нашей мамой. Мы бросились ей на шею, стараясь, однако, избежать следов от ее поцелуев.

Мама, как опытный дипломат, первым делом расцеловалась со своей невесткой, похвалила ее платье и лишь потом со смехом обернулась к нам:

— Гаранс, ты просто ослепительна! Тебе бы еще для полноты картины красный кружочек на лбу!

— Этого только не хватало! — бросила Карина, прежде чем наброситься с поцелуями на бедного дряхлого дядюшку. — Мы же все-таки не на маскараде…

Лола сделала вид, будто хочет отдать мне свою шляпу, и мы обе зашлись в хохоте.

Наша мама взглянула на Симона:

— Неужели они так безобразничали всю дорогу?

— Еще хуже! — серьезно подтвердил он.

И добавил:

— А Венсан где? Разве он не с тобой?

— Нет. Он работает.

— Работает… где?

— Да все там же — в своем замке, конечно. Наш старший брат вдруг как-то осел, став ниже сантиметров на десять.