Сыскная полиция была сохранена как учреждение (лишь поменяв название на Петроградскую уголовную милицию), но лишилась того помещения, где функционировала 35 лет – съезжий дом Казанской части, где она помещалась с 1883 года, был сожжён «восставшим народом», среди которого, без сомнения, преобладали бывшие фигуранты уголовных дел.
Кирпичникову с подчинёнными предоставили гораздо меньшее помещение – всего-то две квартиры в доме 26 по Большой Морской улице, куда они перебрались 1 апреля 1917 года. Да и находились эти помещения в весьма неприглядном состоянии – размещавшиеся там ранее военные поломали всю сантехнику, затопив жильцов нижних этажей, а также украли медные дверные ручки, замки и оконные шпингалеты.{567} Квартиры принадлежали частному страховому обществу «Жизнь», и расходы на их содержание должны были оплачиваться городским самоуправлением, однако город этого делать не спешил, Кирпичников был вынужден массу времени терять на переписку с требованием оплатить эти расходы.
В октябре 1917 года под лозунгами «Землю – крестьянам», «Фабрики – рабочим» и «Грабь награбленное» власть взяли большевики. Претворять их в жизнь они, впрочем, не собирались, но идейка «грабь награбленное» быстро овладела «революционными» массами – в ноябре 1917 года по Петрограду прокатилась волна массовых погромов, самочинных обысков с конфискацией имущества, «арестов» лиц с целью получения выкупа и т. д. И новым властям понадобились навыки и знания тех, кто умел расследовать и предотвращать грабежи, убийства и прочие преступления.
«Бывшие сотрудники сыскной полиции провели общее собрание и приняли резолюцию, в которой поддержали проводимые Петросоветом меры по укреплению общественного порядка и просили принять их на работу в милицию. Вряд ли эти люди приняли идеи большевизма, но как патриоты и профессионалы своего дела они прекрасно понимали, чем грозит Петрограду и стране уголовный террор.
Последний начальник царской сыскной полиции Аркадий Аркадиевич Кирпичников добился приема у [наркома внутренних дел] Г.И. Петровского и вручил ему резолюцию собрания сыщиков. Нарком внимательно выслушал Кирпичникова и попросил его самого и его подчиненных остаться на своих местах и выполнять свои функциональные обязанности, а главное – вплотную заняться профессиональной подготовкой милиционеров и налаживанием работы всех подразделений милиции»{568}.
Работать на большевиков отказались лишь Л.К. Петровский (явно по идейным соображениям) и А.С. Левиков (причины его отказа нам неизвестны).