На рассвете пленным раздали хлеб и просо, дали котлы, разрешили варить еду. Кавалер не успел отдать приказ, чтобы их больше не кормили, как с того берега приплыл посыльный и сказал, что совет кантона Брегген просит и дальше кормить пленных, так как решение принято, и сейчас советники только думают, брать деньги из казны или объявить сбор с гильдий, селений и коммун.

Волков тряс пальцем у приехавшего горца перед носом и отчитывал его, хотя понимал, что это всего-навсего посыльный:

— Думаете, я ваши хитрости не вижу, умными себя полагаете? Думаете, дурачить меня будете без времени? Не надейтесь, сегодня последний день, что я кормлю ваших людишек из своего кармана, завтра все это велю прекратить. Так и передайте этим пышным господам из вашего совета.

— Я… я передам… все передам, — мямлил посыльный.

— Ишь ты, — глядя вслед уплывающей лодке, говорил Волков, — думают, что я буду ждать, пока они объявят сбор да начнут собирать деньги.

— Думаете, привезут деньги завтра? — спросил у него фон Клаузевиц.

— Надеюсь, что так, — ответил Волков. — Господин Рене.

— Я здесь, кавалер, — откликнулся ротмистр.

— Вы, кажется, говорили, что солдаты ваши жаждали резать горцев.

— И сейчас будут не против, — заверил его Рене.

— Скажите им, что каждый, кто был в бою у холмов, получит долю от выкупа пленных. Может, это остудит их кровожадность.

— Думаю, что это их порадует, — произнес Рене.

Нужно было посчитать, сколько всего остального они захватили, и для этого Рене, Роха и Брюнхвальд пришли в его шатер. Только расселись с бумагами, как вернулся Максимилиан и сообщил, что приехал Бертье. Уже по виду молодого знаменосца кавалер понял, что дело странное. Максимилиан, если и не был напуган, то уж точно был удивлен или обескуражен:

— Кавалер, — говорил он заметно тише обычного, словно не хотел, чтобы слышал его какой-нибудь посторонний, — Бертье приехал, встал чуть севернее лагеря.

Волков, еще не понимая этого странного поведения молодого человека, сказал:

— И зачем же он там встал? Пусть сюда едет.

— Он просит вас быть к нему, — все так же загадочно говорил Максимилиан. — Дело важное.

Все, все, кто был в шатре, смотрели на него с непониманием. А Роха, который был не большим любителем бумаг и всякой писанины, сказал:

— Господа, вы тут занимайтесь делами, а я пойду к Бертье, узнаю, чего ему нужно и почему он не идет в лагерь.

— Нет-нет, — сразу запротестовал Максимилиан, — Бертье просил кавалера.

Волков бросил на стол перо, которое крутил до сих пор в пальцах, и прикрикнул на молодого человека:

— Да скажите же вы, в чем дело, если вам это известно!

— Известно, — кивнул Максимилиан.

— Ну? И в чем же? — продолжал Волков.

— Ротмистр нашел кавалера Редля, — ответил Максимилиан.

— Нашел? — Волков пристально смотрел на него. — Редль мертв?

Максимилиан только кивнул в ответ.

«Дьявол, этого мне как раз сейчас и не хватало».

Кавалер сидел несколько секунд молча. Еще бы. Весь блеск его победы тускнел от этой глупой смерти Редля.

— Но как же так, кто ж его убил? — удивлялся Брюнхвальд, видя, что Волков находится в замешательстве. — Гренер говорил, что сам видел, как Редль живой и здоровый уезжал с бароном с поля боя.