Изумил же попаданца и его подруг тот факт, что так быстро проявленная Игорем алчность едва не вышла ему боком. Он смущённо посмотрел на Латану — та его о подобной опасности предупреждала — и отвёл взгляд от её усмешки.

— Это плохо, — сказал Егоров, признавая свою оплошность, — Придётся вновь возвращаться к выдаче разрешений. Только надо будет подумать над порядком их предоставления.

Коммерческое использование порталов оказалось делом очень выгодным. Приарские купцы уже с самого утра выстраивались с повозками в очередь у ворот замка, чтобы отправиться со своими товарами в столицу и продавать их там по существенно более высоким ценам иноземным мореплавателям или столичным богатеям, а также закупать в Гирфеле продукцию, которую во владении Игоря не производят.

Отказываться от доходов магического транспорта землянин не собирался. Причин было две: первая — копеечка к копеечке, вот и рублик, вторая — портальный клан, как Егоров с Танией решили, должен иметь свой бюджет, и на текущие расходы, и на развитие организации.

В казну графа Приарского от тех денег, что собирали с перемещаемых люди барона Шминца при входе-выходе с площадок, поступала треть, остальное шло клану.

Стоимость новых монет, определяемое содержащимися в них долях серебра или золота, попаданец сделал наиболее понятной ему. То есть, гир своей покупательной способностью соответствовал русской копейке началу девятнадцатого века, до наполеоновских войн, а ругир — рублю той же эпохе.

Почему Игорь выбрал именно такой вариант? Ну, потому что он примерно представлял, сколько в те годы чего стоило, а, главное, в Орване оказались похожие пропорции в ценах на товары.

За гир можно купить пресную лепёшку, а за ругир — костюм или сапоги. В средневековье еда или одежда и обувь стоили дорого — первой на всех категорически не хватало, а все этапы изготовления вторых делались вручную. Пока ещё.

Ценник на пользование площадками Древних, определённый на совещании попаданца с подругами и баронами Шминцем и Эром Гольнером, был для торговцев приемлемым, а для клана оптимальным.

— Ты что, вновь начнёшь сам выдавать разрешения? — удивилась Тания, — И как ты себе это представляешь?

— Зачем? Просто усилим контроль. Введём журналы регистрации пассажиров, чтобы знать кто и с какой целью пользуется нашей портальной сетью. Шминцевских обирал и наших девчонок усилим стражниками.

— Убийцы ведь не признаются в том, кто они такие? — заметил Арш.

— Правильно, сами не скажут. Поэтому и надо тебе продолжать набор новых людей на службу и учить их быть внимательными. Да, да, мой друг, именно твои орлы и усилят портальные посты, — пока разговор ушёл в сторону от основной темы, Игорь не переставал заодно обдумывать действия по поиску заказчика, и решение он нашёл, — Но мы отвлеклись. Арш, значит, смотри, что мы делаем дальше. Надо одного из пойманных ублюдков перевербовать. Чему удивляешься? Жуликов из ратуши и гильдии мы с тобой не стали кидать в темницу или казнить, и сейчас они нам служат верой и правдой. Это была вербовка. А когда мы заставляем или убеждаем выполнять наши приказы вражеских наймитов — это перевербовка.