Ночью моя черная шкура помогала скрываться. Я растворялся в тени, прячась от внезапно появляющихся машин, постоянно искал, пытался вспомнить что-нибудь о Ферме и ее запахах, вдыхая ночной воздух. Увы, учуять ничего не удавалось.

Питался я из мусорных баков, иногда подбирал мертвых животных на обочинах. У меня были соперники: животные размером с собаку, с очень тяжелым запахом, густым хвостом и черными глазами. Они обшаривали контейнеры, ловко забираясь в них. Встретив меня, они принимались ворчать, и я отступал – их зубы и когти сулили боль. Кем бы ни были эти звери, они явно слишком тупы, чтобы понять, что я гораздо больше, и меня следует бояться.

Белки в парке тоже были тупые; они спускались с деревьев и скакали в траве, словно этот район не охраняют собаки! Я чуть-чуть не поймал одну, но они всегда взмывали на дерево и там начинали жаловаться. Хотя желтая Карли часто охотилась вместе со мной, даже вместе мы не могли добиться успеха.

– Что случилось, милый? Ты почему такой худой? У тебя нет дома? – спросила меня хозяйка Карли.

Я почувствовал в ее голосе заботу и повилял хвостом, мечтая, чтобы она взяла меня кататься на машине и высадила на Ферме. Когда она с трудом поднималась со скамейки, я ощутил в ней неуверенность, как будто она хотела позвать меня с собой. Я знал, что Карли не будет против – приехав в парк, она всегда искала именно меня, но от манящей заботы женщины я ушел, сделав вид, что тут поблизости ждет кто-то любящий меня и вот только что он позвал. Я пробежал десяток шагов и обернулся – женщина по-прежнему смотрела на меня, уперев одну руку в бок, а другой поддерживая живот.

Вечером на стоянку приехал грузовик, сильно пахнущий собаками; я почуял его со своего места в траве на краю парка. Из машины вышел полицейский; он поговорил с несколькими владельцами собак, которые начали показывать в разные стороны. Полицейский вытащил длинный шест с петлей на конце, и я почувствовал дрожь. Я точно знал, для кого этот шест.

Полицейский пошел по краю парка, внимательно заглядывая в кусты, но к тому времени, как он добрался до моего лежбища, я уже скрылся в лесу за парком.

От испуга я бежал без остановки; когда лес почти кончился у селения, где было много детей и собак, я решил не встречаться с людьми. Я уже был далеко от города, когда, сделав напоследок петлю, успокоил себя тем, что темнота, мой союзник, спускается с неба.

Когда на меня накатил запах десятков собак, я, заинтересовавшись, пошел ему навстречу. Из-за большого дома несся безостановочный лай – переругивались пара собак. Ветер переменился – и теперь они залаяли на меня, другими голосами.

Знакомое место: именно здесь добрый человек ветеринар заботился обо мне, когда я был Бейли. И именно здесь я последний раз был с Итаном. Я решил обойти это место подальше, помчался вдоль передней стены и на полпути замер, дрожа.

Когда я был Бейли, однажды к старой ненадежной Флер добавился молоденький ослик Джаспер. Меньше лошади, он смешил Дедушку, и Дедушка качал головой. Я сталкивался с Джаспером нос к носу; я тщательно обнюхивал его, пока Дедушка его причесывал; я играл с ним как мог. Я знал запах Джаспера так же хорошо, как и всю Ферму, и теперь не мог ошибиться, – он чувствовался здесь, на дорожке. Вернувшись к зданию, я нашел место на стоянке, где запах Джаспера был очень сильный и свежий – он несся даже от соломы и грязи.