— Ты, должно быть, издеваешься, — сказал Сакаи уже в третий или четвёртый раз. Лицо главного инженера было красным, зубы стиснуты. Он прибыл на пост службы безопасности через несколько минут после Фреда и Холдена, и Холден был немного удивлен, что Фред до сих пор его не прогнал. — У меня на следующей неделе прибывают восемь кораблей. Что мне теперь делать? Сказать, чтобы оставались на орбите, пока мы не решим, впускать ли их?

— Похоже, хорошее начало, — сказал Фред.

— У нас поставок на полтора десятка контрактов.

— Я осведомлён об этом, мистер Сакаи, — голос Фреда не стал громче, в нём не было злости. От этой холодной вежливости у Холдена на затылке зашевелились волосы. Сакаи, похоже, почувствовал то же. Это не остановило его, но голос из обвинительного превратился в почти вкрадчивый.

— У меня поставки на два десятка рабочих мест. На нас рассчитывает много людей.

На мгновение показалось, что плечи Фреда опустились, но его голос был таким же сильным.

— Я осведомлён об этом. Мы откроемся снова, как только сможем.

Сакаи заколебался, будто хотел что-то добавить. Вместо этого он сделал короткий нетерпеливый вздох и вышел, когда зашла глава службы безопасности. Это была худощавая женщина, которую Фред звал Драммер, но Холден не знал, было ли это её именем, фамилией или просто каким-то прозвищем.[Drummer — барабанщик (англ.).]

— Как дела? — спросил Фред.

— Ничего, с чем бы мы не справились, — ответила она. У неё был выраженный акцент, но Холден не мог понять, какой именно. Она взглянула на него, коротко кивнула и повернулась к Фреду. — Есть ли какая-нибудь информация о сроках действия блокировки, которую мы можем предоставить?

— Передайте им, что прекращение в обслуживании будет максимально коротким.

— Да, сэр. Спасибо, сэр, — сказала Драммер и развернулась к двери.

— Драммер. Прикрой за собой дверь, хорошо?

Она моргнула, взглянула на Холдена, а затем отвела взгляд. Ничего не сказав, она ушла и закрыла за собой дверь. Фред грустно и утомленно улыбнулся Холдену.

— Сакаи прав. Я просто закрыл аналог крупного портового города из-за одной пропавшей женщины. Ежечасно при таком положении Тихо теряет тысячи кредитов в дюжине различных валют.

— Значит, нам нужно побыстрее найти её.

— Если только они уже не засунули её в переработчик и не расщепили её на воду и несколько активных молекул, — сказал Фред. А затем добавил: — У меня куча сенсоров прочёсывают окрестности. Если её выбросили в космос, мы скоро об этом узнаем.

— Спасибо, — сказал Холден, оперевшись на стол. — Знаю, я редко это говорю, но я ценю это.

Фред кивнул в сторону двери.

— Видел её? Драммер?

— Конечно.

— Я работаю с ней напрямую в течение трёх лет и знаю, кем она была десять лет назад.

— Ясно, — сказал Холден.

— Если бы ты спросил меня вчера, я бы сказал, что доверил бы ей свою жизнь.

— А сейчас?

— Сейчас на этой станции есть лишь один человек, относительно которого я уверен, что он не выстрелит мне в затылок, если я продолжу настаивать на своём. И это ты, — сказал Фред.

— Это должно быть очень неудобно.

— Так и есть. Я хочу сказать, Джеймс, хоть я и рад слышать, что ты ценишь всё, что я для тебя делаю, с этого момента я нанимаю тебя своим личным телохранителем. В свою очередь, тоже постараюсь проследить, чтобы никто не пристрелил тебя.