Когда-то давно, по данным, Марс имел собственную биосферу. Здесь шли дожди. Текли реки. Когда-то. Возможно, до геологической эры человеческой истории. И снова так будет, обещали терраформеры. Не при их жизни, не при жизни их детей, но в один прекрасный день. Алекс ждал в таможенной очереди, глядя вверх. Гравитация планеты, всего около одной трети G, казалась странной. Независимо от того, что говорила математика, внизу сила тяжести ощущалась иначе. Между великолепием каньонов и жутким весом, Алекс почувствовал медленно растущее чувство беспокойства в его груди.

Он здесь. Он дома.

Человек, проверяющий документы у прибывающих путешественников, носил толстые усы, белые с красным оттенком. Глаза у него были налиты кровью, а выражение лица было мрачным.

— По делам или для развлечений?

— Ни то, ни другое, — протянул Алекс. — Я здесь, чтобы увидеть бывшую жену.

Мужчина быстро улыбнулся.

— Так это будет деловая встреча или развлекательная?

— Назовем это «не деловой встречей», — сказал Алекс.

Проверяющий полистал экран своего терминала и кивнул в сторону камеры. Поскольку система подтвердила, что он был тем, кем он утверждал, Алекс задавался вопросом, почему он это сказал. Он не сказал, что Тали была землеройкой, он не оскорбил её, но он набросился на предположение о быстрой шутке. Ему казалось, что она заслуживает большего от него. Наверное, да.

— Приятного пребывания на Марсе, — сказал проверяющий, и Алексу было позволено вернуться в мир, из которого ушёл.

Его кузина Мин стояла в зоне ожидания. Она была на десять лет моложе него. Последние признаки молодости медленно покидали её, плавно сменяясь тяжестью средних лет. Её улыбка принадлежала всё той же маленькой девочке, которую он когда-то знал.

— Привет, партнер, — сказала она с маринерским акцентом растягивая слова, вероятно, в полтора раза длиннее, чем обычно. — Что привело тебя в эту часть мира?

— Скорее сантименты, нежели здравый смысл, — сказал Алекс, раскрывая руки для объятий. Они обнялись на мгновение.

— У тебя есть багаж? — спросила Мин.

— Путешествую налегке.

— Хорошо. У меня есть карт внизу у входа.

Алекс поднял бровь.

— Не стоило тебе этого делать.

— Они дешевле, чем раньше. Дети не вернутся с нижнего уровня ещё часа четыре. Что бы ты хотел сделать, прежде чем они начнут путаться у нас под ногами?

— Только две вещи я ждал с нетерпением: увидеть родных и съесть миску лапши у Хассана.

Мин смущенно взглянула.

— На южной улице есть большая лапшичная. Чесночный соус сразит тебя наповал. Но Хассан закрылся около четырёх лет назад.

— Ах. Нет, все в порядке. Дело в том, что лапшичная у Хассана не была столь хороша.

— Ну, теперь это правда.

— Это потому что она была его.

Карт был обычный, электрический, более широкий и прочный, чем те, которые использовались на станциях. Шины были из прозрачного полимера, который не портил полы в коридорах. Алекс скользнул на пассажирское сидение, Мин села за руль. Они говорили о домашних делах, кто в семье женился, кто развёлся, и кто куда переехал. Удивительное количество братьев и сестёр Мин было на кораблях, направлявшихся к Кольцу, и хотя она не говорила об этом прямо, у него было ощущение, что она больше заинтересована в том, чтобы узнать, что он видел на другой стороне, чем в нём самом.