— Признаюсь откровенно. Мы тоже всякую уголовную шпану на дух не переносим! Жаль, что рядовые граждане нас с ними на одну доску ставят… Мол, бандиты, рэкетиры! Не так просто все это. Бубен, к примеру, вообще душа-парень, человек мирный, добродушный и нас нацеливающий на неприменение насилия. Если хочешь знать, с моей подачи его за глаза называют Толстовцем или Пацифистом… Но ведь должен же кто-то прикрывать и контролировать фирмачей?

— Зачем? Они сами справятся!

— Не скажи… Отморозки им покоя не дадут. За пять баксов побьют стекло в киоске, за десять — сожгут машину. Кто с ними будет разбираться? Менты? Они такие дела считают безнадежными и даже не регистрируют! А мы оперативно вычисляем засранцев, чистим рыла… Для того и существует «крыша», чтобы ограждать честных бизнесменов от всяких беспредельщиков!

Нет, определенно, этот парень умел мыслить. Таких, как он, можно условно отнести к новой генерации «крышевиков». Первые рэкетиры, появившиеся на свет, как только у народа с копейкой стало чуть посвободнее, ни о чем таком не думали. Если думали вообще. Но по мощам и елей: в основном-то «первая» братва если не в земле, то за колючкой.

Или выбилась очень-очень высоко…

— А если бизнесмен вдруг не согласится добровольно отстегивать «капусту», сами же этих отморозков и натравите! — подначил Макс.

— Ха-ха-ха! — добродушно рассмеялся Тихон, — Но до этого почти никогда не доходит. Чаще фирмачи сами нас ищут, чтобы заключить «пакт о ненападении».

— Где ты таких слов набрался? «Интернировать», «ненасильственные формы», «пакт о ненападении»?

— Где, где… В университете! У меня незаконченное высшее! — даже вроде как обиделся Андрей. — Три курса закончил. И не на дурфаке[14] лямку тянул — на юридическом!

— Почему бросил?

— Перспективы не вижу… Всю жизнь ишачить за копейки? Я, брат, каждый день пару соток зелени имею! И все равно не хватает. Кстати, возьми на первое время…

Бригадир небрежно пошарил внутри широких брюк и спустя мгновение протянул разведчику добрый десяток помятых сотенных купюр.

Гольцов деловито рассовал деньги по разным карманам.

— А это тебе от Бубена! — добавил Андрей и положил на колени собеседника пистолет «Макарова»…

Обратный путь пролегал близ вокзала, и Макс решил проведать своего безногого друга.

Тихон не возражал. Припарковал «лексус» под сенью деревьев и опустил тяжелую голову на руль, собираясь то ли покемарить, то ли обмозговать состоявшийся разговор…

Женька сидел на привычном месте, под часами. Печальные серые глаза, тоскливо устремленные куда-то ввысь, в бездонное синее и, несмотря на летнюю пору, — холодное небо, даже не соизволили опуститься к очередному благодетелю.

Но две сотенные бумажки, с хрустом опустившиеся в замусоленную кепку, быстро вернули его на землю.

— Пашка!!!

В этом коротком восклицании было столько радости и неподдельного восторга, что Гольцов чуть не прослезился.

— Куда ты запропастился? Тебя все ищут! — окончательно ожил афганец.

— Кого имеешь в виду?

— Ну, во-первых, участковый… Мирон Романович.

— Понял… Разберемся…