«Успокойся!» — заорал Дональд беззвучно. — «Заткнись! Ты сходишь с ума! Заткнись!»

Он потер пальцами глаза и шумно выдохнул, словно выпуская пар из гигантского котла, находящегося в груди.

— Спасибо, сержант, — глухо произнес он.

— Не за что. — Гарсиа направился было к двери, но вопрос остановил его.

— Гарсиа, что ты видел?

— В каком смысле?

Они оба знали, о чем идет речь.

— В прямом. Что ты видел, когда вошел в камеру?

— Ну… тело. Этого парня в петле и больше ничего…

— Ну, а убийцу? Успел ты разглядеть убийцу?

— Нет, лейтенант. В камере больше никого не было. Это точно. Если бы этот ублюдок находился внутри, я бы обязательно успел его заметить. Но его не было, — сержант замолчал, а затем быстро повторил. — Не было.

Дональд покачал головой.

Ты становишься похожим на старика, Дон.

— Как ты думаешь, каким образом он умудрился попасть туда, и — самое главное — как ему удалось выбраться?

Гарсиа растерянно хлопал глазами.

— Я НЕ ЗНАЮ. За десять секунд до того, как вошла Ваша дочь, я смотрел на монитор. Все было в порядке. В камере никого не было. А потом вдруг… НИКТО НЕ СМОГ БЫ ЭТОГО СДЕЛАТЬ, ЛЕЙТЕНАНТ, НИКТО.

Дональд вздохнул. Он и сам знал это. Никто. Но кто-то все-таки сделал. Старик был прав. Это очень странный парень. И все же Дональд найдет его. Сдохнет, но найдет. Иначе просто сойдет с ума. Спятит. Съедет. Называй, как угодно, смысл один. Этот говнюк очень хитрый. Но Дональд все равно отыщет его. И убьет. Да. Убьет. Сам. Лично.

Заметив, что лейтенант погрузился в размышления, Гарсиа тихо вышел.

Но сначала надо понять, каким образом этот ублюдок попадает в запертые комнаты и убивает, не оставляя следов. Кажется, коронер говорил о его дочери…

Дональд открыл глаза и потянулся к телефону, но передумал. Взяв со стола записки Крайсвела, он открыл первую страницу и углубился в чтение.

Мардж была напугана. Ее сильно волновало то, что Нэнси перестала спать, но это можно было как-то объяснить. Стресс, нервный срыв. В конце концов, пережить убийство совсем не то, что съесть пакетик леденцов. Конечно девочка еще находится под впечатлением этой ужасной истории. Напугало Мардж другое — вопрос, заданный дочерью сегодня утром. Она как раз пила кофе в кухне, когда Нэнси подошла к ней. Тихо, неслышно. Голос за спиной прозвучал так неожиданно, что она чуть не выпустила из рук чашку.

— О, Господи, Нэнси! Ты меня испугала, — сказала женщина, глядя на дочь.

Бледная, под глазами синяки, на лице странное диковатое выражение. С ней явно что-то происходит.

— Ты все-таки не спала сегодня? — тревожно спросила Мардж, ставя чашку с напитком на стол.

— Это не имеет значения, мама, — твердо ответила Нэнси и спросила. — Скажи, ты когда-нибудь знала в нашем городе мальчика пяти-шести лет. Он чуть шепелявит, когда говорит букву «с» и постоянно бегает с мячом.

Шепелявит? Откуда Нэнси знает об этом?

Мардж почувствовала, как сильно забилось сердце.

Гулко и быстро, словно маленький мотор. Ей даже показалось, что воздух в кухне наполнился запахом гари и сладковатым привкусом сожженного человеческого мяса.