К этому моменту все остальные наёмники тоже были во дворце, это было крупное здание, для того чтобы можно было в нём спрятаться, так что мы и попрятались. Теперь нам придётся провести в неудобных позах более десяти часов, пока не начнутся первые доклады. Как и остальные наёмники, экипировались мы одинаково, со стороны напоминали близнецов. Новенькая армейская форма, чехлы для магазинов, «акээмы», каски и самодельные балаклавы. Армейские сапоги тоже были.
Я не знаю, кто Игрок, но в одном я был уверен точно: тут на съезде он будет обязательно. Это его уровень, а раз будет, то значит, я всё же доберусь до него.
Время тянулось мучительно долго, Толик висел рядом в такой же матерчатой люльке, как и я, с его носа изредка капал пот на панель под нами. Волновался не только я, волновались все. Даже шесть наемников, что висели рядом. Остальные были укрыты в других местах. У каждого была своя задача и свои обязанности, расписанные от и до, именно им они и должны следовать.
Внизу работали уборщики, одна женщина филонила и даже, пару раз оглядевшись, плюнула на сидушки сидений. Мне было интересно, и я, чтобы отвлечься, наблюдал за уборщиками. Их контролировала охрана. К обеду начали собраться первые делегаты и расходиться по своим местам. Я так понял, каждое место было закреплено за определённым делегатом из разных республик. Многонациональность была налицо.
Ждать пришлось ещё два часа, уже начался доклад, его вёл Косыгин, что-то там про очередную пятилетку за три года по сельскому хозяйству. Слушали его очень внимательно, у всех такие серьёзные лица были. Я хорошо видел их с помощью маленького бинокля. Сами мы укрылись под потолочными панелями зала и всё видели и слышали хорошо. Часы у нас были синхронизированы, поэтому все командиры групп сейчас напряжённо наблюдали за секундными стрелками. И как только они коснулись нужной отметки, я, как и другие командиры, дал отмашку. Наёмники, что внимательно на меня смотрели, уже успели натянуть маски. После отмашки они пробили потолочные плиты – те кусками полетели вниз – и скользнули по тросам. Мы с Толиком сверху из люлек прикрыли их, короткими очередями сбивая с ног сотрудников конторы в штатском и милиции у дверей – последние были в форме. Ликвидировали охрану в зале, да и было её немного, и пока «мулы» разбегались, чтобы занять свои позиции, мы с Толиком спустились, тоже используя карабины. Наверху остался один наёмник со снайперской винтовкой и автоматом.
Когда пол жёстко ударил в подошвы сапог, я отстегнул карабин и побежал к сцене. Вокруг слышалась глухая из-за стен стрельба, другие группы зачищали здание дворца и занимали позиции, готовясь к отбитию возможного штурма. Но пара часов у нас есть, пока подтянут силы и ведутся переговоры. Дело-то серьёзное, вон, под прицелом автомата наёмника сидел на своём месте Брежнев в окружении близких людей. В этот раз бойцы «девятки» оплошали. Шесть трупов против одного наёмника. Он был тяжело ранен, так что его добили свои, чтобы он не отвлекал нас и не ослаблял.
Взбежав на сцену, я подбежал к трибуне, рукой оттолкнул Косыгина – он, так же как и большая часть присутствующих, пребывал в шоке – и сказал в микрофон с ярко выраженным британским акцентом: