Я не помнила, как мы добрались до квартиры. Все вокруг расплывалось, а губы Капацкого лишали разума, превращая меня в комок оголенных нервов. По всему телу бегали крохотные шаровые молнии, стремясь в те части тела, где он меня касался.

Очнувшись лишь на мгновение, когда за нами захлопнулась входная дверь, я зажмурилась, привыкая к полумраку комнаты, развернула к себе Ваню и со всей силы дернула в стороны его рубашку, встала на носочки и снова приникла к его губам.

Мы оба в тот момент остро нуждались в близости. В дополнительном подтверждении того, что мы снова вместе. Капацкий рывками стягивал с меня одежду, я трясущимися руками пыталась снять с него рубашку и горячо шептала:

– Не уходи больше. Не могу без тебя…

– Никогда, – решительно пообещал Ваня, подхватывая меня под бедра, и понес в спальню.

Я обняла его голову руками, ерзая от нетерпения. В темноте я могла видеть только очертания предметов, Капацкий же прекрасно ориентировался в собственном жилище, ни разу не запнувшись.

Меня медленно опустили на постель, Ваня судорожно содрал с меня остатки одежды, быстро разделся сам и накрыл меня своим горячим, сильным телом.

Я выгнулась ему навстречу и не могла не сказать:

– Прости. За Андрея.

– Рррегина… Еще раз ты извинишься за кого-то – накажу, – хрипло пообещал Капацкий, зубами прихватывая сосок.

Я схватила его за волосы, закатывая глаза от удовольствия, пока губы и язык Вани рисовали узоры вокруг моего соска. Застонала, покрываясь мурашками, и охнула, когда он одним движением наполнил меня. Я жадно водила ладонями по его коже, впитывая в себя его запах, его страсть. И каждое наше прикосновение в ту ночь было наполнено любовью с тонким привкусом горечи и чувства вины друг перед другом.

Ваня вышел из меня и рывком обратно. Я обхватила ладонями его плечи, обвила его бедра ногами, подаваясь навстречу, ощущая каждый толчок необычайно остро. Оргазм обрушился неожиданно и был такой силы, что меня подбросило на кровати. Я не могла сделать вдох, улетая куда-то очень высоко, и не сразу поняла, что Капацкий почти сразу же последовал за мной. Он дернулся, тяжело дыша и обмяк, падая рядом на подушку.

Я лениво развернулась, легла ему на грудь и, не сдержавшись, прикусила кожу на груди. Ваня дернулся, словно его ударили током, собрал мои волосы в ладонь, заставляя приподняться.

Провел большим пальцем по нижней губе, оттягивая ее вниз, сглотнул и приказал:

– Ты сверху.

Регина

Я проснулась, распластавшись всем телом на Ване. Проснулась оттого, что было жарко и не хватало кислорода: даже во сне он крепко прижимал меня к себе.

В тот момент я поняла, что счастлива. По-настоящему. На второй план ушли все пережитые тревоги, и даже воспоминания о недавнем заточении смазались.

Уткнувшись носом куда-то в ухо Капацкого, я кожей чувствовала его мерное дыхание и спокойное биение сердца. И благодарила судьбу за ту нашу встречу на дороге. За то, что мы получили второй шанс и нашли в себе силы им воспользоваться.

Попыталась осторожно приподняться. Ваня что-то пробурчал во сне, с неохотой выпуская меня из рук и вызывая этим шальную улыбку. Скатилась с него, устраиваясь на его плече и просто смотрела на своего мужчину. Пыталась запомнить каждую черточку, каждую родинку и испытывала почти физическую боль, когда взгляд натыкался на его шрамы. Большой на животе, мелкие, словно от осколков, на груди.