Но теперь мы опять были врозь.

– Где? – спросил я.

Он тихо ответил:

– В Индии.

Наконец я произнес единственное слово:

– Индия?

– Это место сразу оказалось свободным, – сказал он, – к тому же там предлагалось испытание для ее души: преодоление физического недуга с целью нейтрализации отрицательного воздействия самоубийства.

– Физического недуга? – с тревогой спросил я.

– Выбранное ею тело в последующие годы приобретет недуг, который приведет к тяжелому расстройству сна.

Энн лишила себя жизни с помощью снотворных пилюль. Для восстановления равновесия она придет в состояние, не позволяющее ей нормально спать.

– И она сама это выбрала? – спросил я, желая точно удостовериться.

– Без сомнения, – ответил Альберт. – Повторное рождение всегда выбирает сам человек.

Я медленно наклонил голову, пристально на него глядя.

– А как насчет остального? – спросил я.

– В остальном все хорошо, – уверил он меня. – В качестве компенсации за испытанную ею муку и ее достижения в прошлой жизни. Ее новые родители – интеллигентные, приятные люди; отец работает в местной администрации, мать – успешная художница. Энн – разумеется, звать ее будут по-другому – будет окружена любовью и получит возможности для творческого и интеллектуального роста.

Прежде чем заговорить, я немного подумал. Потом сказал:

– Я тоже хочу вернуться.

Альберт явно расстроился.

– Крис, – начал он, – если человеку этого не суждено, ему никогда не следует выбирать повторное рождение, пока он не изучит и не улучшит свое сознание, так чтобы следующая жизнь стала шагом вперед по отношению к прошлой.

– Не сомневаюсь, что это правильно, – признал я. – Но мне надо быть с ней и помочь ей, если это возможно. Чувствую себя виноватым, что недостаточно помогал ей в нашей совместной прошлой жизни. Хочу попробовать еще раз.

– Крис, подумай, – сказал он. – Неужели ты действительно хочешь так скоро вернуться в мир, где горстка людей грабит и обманывает народ? Где уничтожается продовольствие, в то время как голодают миллионы? Где государственная служба – это грубое лицемерие? Где убийство – более простое решение проблемы, нежели любовь?

Эти слова звучали резко, но я знал, что говорит он их ради моего блага, в надежде убедить меня остаться в Стране вечного лета, где я мог бы расти духовно.

– Понимаю, что ты прав, – сказал я. – Понимаю также, что ты действуешь из лучших побуждений. Но я люблю Энн и должен быть с ней, помогая ей, как только могу.

Он печально и понимающе улыбнулся.

– Понимаю. – Он кивнул. – Что ж, меня это не удивляет, – сказал он. – Я видел вас вдвоем.

Я вздрогнул.

– Когда?

– Когда вас обоих освободили из того эфирного заточения. – Его улыбка смягчилась. – Ваши ауры смешались. Я тебе уже говорил, что у вас одинаковая частота вибраций. Вот почему тебе невыносимо быть с ней порознь. Она – твоя духовная супруга, и я вполне понимаю, почему ты хочешь с ней быть. Уверен, что Энн выбрала повторное рождение в надежде, что вы когда-нибудь соединитесь. И все же…

– Что?

– Хотелось бы мне, чтобы ты осознал последствия возвращения.