– …и ежели, внучки, поможете мне с этим непосильным для бабушки трудом, то без вознаграждения ужо не останетесь! Будет вам полная миска наваристой каши…

При этих ее неосторожных словах о миске каши большая часть игроков синхронно развернулась и чуть ли не строевым шагом отправилась прочь. Вознаграждение просто ничтожно – особенно за такую адскую работу.

– …и пару медяков ужо отсыплю, не поскуплюсь! – заторопилась старушка, горестным взглядом провожая уходящих потенциальных помощников.

При волшебном слове «медяки» никто даже не замедлил шага. Более того – еще трое отправились восвояси, не будучи заинтересованы в столь скудно оплачиваемой работе. Нас осталось только трое – я, тучный «местный» в рваной и неопрятной одежде «а-ля алкоголик» и еще один стоящий чуть позади меня игрок.

– Пять! Нет! Восемь медяков, соколики мои! Цельных восемь! – едва ли не взвыла старушенция. – Уйма деньжищ!

– Восемь монет и сытный обед… ежели кувшин пива на стол поставишь, то я, пожалуй, что и возьмусь, хозяйка, – важно пробасил «местный», обрадованный резким уменьшением числа конкурентов. – За пару-тройку деньков с работой управлюсь, уж не сумлевайся! Ты только стол кажный день накрывай!

Да-да – на некоторые задания существовала конкуренция. Особенно на такие задания, как это – разовые и рядовые одновременно. Буквально несколько дней как деревня Селень расширила свои границы – условно. Не появились как по волшебству новехонькие дома и цветущие сады. Только свободные земельные участки, над которыми еще работать и работать, прямо как в реальном мире. Где-то со временем появится дом, где вырастет сад, где-то разобьют огород. При условии, что там будут проводиться работы, силами игроков или «местных».

– Охо-хо, – печально вздохнула бабка, оценивающе глядя на внушительных размеров пузо «работничка». – Что ж так долго-то, соколик? Землицы-то совсем махонький кус! С ноготок, не больше!

– Тебе решать, хозяйка, – с наигранным безразличием дернул плечом «местный». – Другие работники к тебе не рвутся – на солнцепеке-то жилы рвать не каждый захочет. Это я по доброте душевной да твоей старости помочь согласился.

Испустив еще один сокрушенный вздох, старушка божий одуванчик начала было согласно склонять голову, но тут вмешался я, ласковым голосом произнеся убийственную фразу:

– Исполню всю работу за один день, хозяюшка, да самым отменным образом.

За прошедшие часы суматошного метания по Селени и поиске любых заданий, я так «наблатыкался» с «местными», что мой стиль разговора заметно изменился.

Услышав мои дикие слова, «местный» поперхнулся и закашлялся. А на меня уставились изумленные глаза старушки:

– Верно ли услышала я тебя, соколик? Уши в последние годы часто подводят…

– Все верно, – кивнул я. – За один день управлюсь.

– А… а плату какую потребуешь? – понизила голос бабка. – Совсем непомерную, поди?

Выдержав внушительную паузу, я придал лицу отрешенное выражение святого старца, открыл рот и брякнул:

– Бесплатно! То есть даром! Ни гроша с тебя не возьму, бабушка. И стол накрывать не надо – мне и колодезной воды хватит, лишь бы жажду унять.