Теперь плакали уже все трое, даже Морган. Они дрожали и дышали тяжело и часто. Ребята были настолько напуганы, что даже не заметили: револьвер, который Хойт выхватил из кобуры, был тем самым, из которого сегодня утром застрелилась в их фургоне девушка.

Веки Энди все тяжелели и тяжелели.

Он пытался держать глаза открытыми, чтобы быть в курсе, что делает Кожаное Лицо, но это оказалось слишком трудно. Крюк причинял просто невыносимую боль, но Энди был слишком сильным парнем для того, чтобы от боли и от потери крови лишиться чувств. Но сейчас он бы дорого заплатил за то, чтобы потерять сознание. Но нет, все, что ему оставалось делать, — это, преодолевая боль и ужас, наблюдать за тем, что вытворяет его убийца. А тот бродил по чудовищному подвалу из стороны в сторону, двигал и перекладывал, брал в руки и снова клал на место какие-то инструменты, предназначенные, судя по всему, для разделки мяса.

Какое-то бессмысленное, хаотичное метание между наваленными по всему подвалу топорами, ножами, точильными камнями, прессами для мяса, банками с известью и консервантами. Это было место, где отрезались конечности и кончались жизни, где разделывались туши и ломались кости.

Энди заметил, что чудовище запустило лапу в бочку с солью. Затем монстр подошел к несчастному юноше и, весь сотрясаясь от наслаждения, стал втирать соль в его раны.

Довольный достигнутым эффектом, шериф направился к фургону. «Какая машина! Просто зверь! Жалко только, что заднее стекло разбито».

Хойт подошел к открытой двери и стал ждать. Он показал им, кто здесь хозяин. Когда эти сопляки перестанут хныкать, можно будет продолжить расследование. Эти людишки должны знать, что в его округе нельзя нарушать законы, а то разъездились тут, думают, что им все позволено. Может, в Нью-Йорке или в Лос-Анджелесе и позволено, но не здесь — не в Фуллере, не в округе Тревис.

Перестав плакать, Морган поднял глаза и увидел, что шериф только того и ждет, чтобы кто-нибудь из них успокоился. Морган догадался, что шериф именно его подозревает в курении марихуаны. Разумеется, Хойт ничего еще не сказал, но что он скажет — догадаться было не трудно. Слава Богу, они сообразили вовремя избавиться от той проклятой пиньяты.

— Иди-ка сюда, мальчик, — сказал шериф совершенно спокойным голосом.

— Зачем?

— Я хочу услышать в подробностях, что именно произошло сегодня в этом фургоне.

Морган смутился:

— Но мы уже все вам рассказали.

Приятно было видеть, что шериф снова стал вести себя как нормальный человек, но ведь они действительно обо всем уже рассказали — в первый раз, когда он забрал труп.

— Вы мне рассказали, — ответил шериф, — а теперь покажете.

Интонация, с которой шериф сказал это, очень не понравилась Моргану. Он посмотрел на девушек, которые лежали на земле рядом с ним, и понял по их глазам, что они того же мнения. Они больше не верили этому шерифу. Черт бы его побрал! Но что Моргану оставалось делать?

Медленно, даже неохотно, Морган поднялся с земли. Вся его одежда была перепачкана в грязи и взмокла от пота. Эрин и Пеппер взглядами умоляли Моргана никуда не ездить с шерифом. Но они ничего не сказали вслух. С тех пор как шериф выстрелил из своего револьвера, девушки не смели и слова произнести.