– И она умрет? – прямо спросил Арэн.

Мудрая пропустила дым через ноздри, а взглядом прожгла в госте дыру.

– Я не позвала духа-защитника, потому что слишком стара для этого. Дух изматывает зовущего, насыщается им. Я хочу на покой, отправиться туда, где будет вечная тишина и где мои старые кости наконец-то обретут тепло и избавятся от боли. Но моя смена слишком мала и неопытна. А сейчас деревне как никогда нужна сильная Мудрая, а не девчонка-недоучка. Ты меня понимаешь?

– Понимаю, что Хани страдает и из-за твоей слабости.

– Все мы рано или поздно отвечаем за ошибки кого-то другого. Девочка отмечена Шараяной, ей не найти места в Северных землях. Смерть может стать для нее избавлением.

– Смерть – это всегда только смерть. В ней нет ничего, кроме пустоты. – Арэну пришлось собрать всю волю в кулак, чтоб сдержать необдуманные слова. – Всегда есть выход. И ты, Мудрая, не стала бы приглашать меня к своему очагу, если б его не было.

– Я гляжу, она тебе приглянулась… – Уголки сухого сморщенного рта старухи на миг поднялись.

– У меня была сестра. В ту осень, когда дшиверцы напали на замок моего отца, ей должно было исполниться четырнадцать. – Дасириец и сам не понял, чего ради разоткровенничался. Говорить об Эбейль все равно что распороть грудь ножом и колоть в самое сердце, а здесь для этого самое неподходящее место во всем мире. – Она погибла, а я ничем не смог ей помочь.

Мудрая не расспрашивала. Она раскуривала трубку все сильнее, пока дым не забрался в каждую щель в доме.

– Против еще одного нападения шарашей деревня не выстоит. В минувшем году здесь всюду было полно деревень и поселений. Мы торговали друг с другом, вели обмен и женили детей. Я знала своих сестер по именам. Мы частенько вот так раскуривали трубку, обмениваясь заботами и раздумывая, как спасать урожай от суровой весны. Теперь никого не осталось. Шараши сожрали всех. И тех, кто севернее. Больше людоедов никто не сдерживает. Я не знаю, кто такая эта белая девчонка, которая вас на хвосте приволокла, но она точно не дочка рыбака и не малограмотная помощница пекаря.

– Эрель – это ведь обращение к девушке знатного рождения? – Арэн снова поругал себя за то, что не слишком озаботился изучением хотя бы элементарных законов Кельхейма. Потратил бы немного времени – и не пришлось бы сейчас чувствовать себя полным дураком.

– Она дочка какого-то норена, я думаю. Поэтому-то и прожила со своей порчей так долго. Девочка могла бы поехать к моим сестрам в Белый шпиль и рассказать им, что тут у нас творится. Может быть… там ей могли бы помочь. – Последние слова прозвучали откровенно неуверенно. – Но она потеряла своего кетельгарда, и в одиночку ей до столицы никак не добраться. Один из вас должен поехать вместе с ней.

– Один? – переспросил Арэн.

Вопрос остался без ответа. Мудрая отложила трубку и позвала одну из своих воспитанниц, которые накануне помогали ей выхаживать раненых. На зов прибежала рослая большеглазая девчонка.

– Ступай к стражникам и скажи, чтоб выпустили девчонку. Будут противиться – передай, что Мудрая на них мужскую немощь нашлет. А Хани передай – пусть со всех ног ко мне летит. Собери вещи, которые она с собой принесла. Сложи в дорогу поесть для двоих. И моих целебных мазей, и настоек тоже.