— Ты кто? — спросил он — если вопросы есть, все в рабочее время. Я законы знаю — ночью допрашивать нельзя.
— А у нас разве допрос? У нас беседа.
— Все равно. Я сейчас адвоката вызову, с ним и говорите!
Перес кивнул. Только достал телефон
— Вызывай. Только сперва сюда посмотри.
Адам посмотрел, изменился в лице.
— Это чо? Это Зелимхан что ли?
— Ага. Позвони ему и спроси, кто я такой.
…
Разговор с Зелимханом был недолгим, и после этого с Пересом говорили уже совсем по-другому.
— Извините, эфенди, не признали вас. Если бы знали, что вы друг Зелимхана. Заходите, я вам стол накрою…
— Стол не нужен.
Перес нашел в телефоне другую картинку
— Знаешь его?
— Первый раз вижу. Это кто?
— И немудрено. Зовут его Панин, полковник Александр Панин. Он в Белграде проживает.
— Вояка что ли?
— Нет, мент. Его надо убрать. Как можно быстрее.
Адам хищно улыбнулся
— Г…о вопрос
…
— Ле, а деньги?
— Деньги Зелимхану. Спросишь у него.
Чеченец кивнул, хотя он был явно разочарован
— Хорошо…
Ничего этого я не знал — но эта история спасла мне жизнь. Жадность заказчика сыграла мне на руку — чеченец из диаспоры, которого припахали «за спасибо», назло медлил с отправкой бригады — и киллеры по мою душу прибыли в Белград, когда было уже поздно.
26 мая 2022 года. Белград, Сербия. День шестнадцатый
Несколько телефонов с заранее оплаченными картами — были куплены давно, еще в самом начале Игры. Теперь один из них пошел в дело.
Люба Йованич взял трубку сразу.
— Да?
— Так не отвечай. Мошенники запишут и деньги с карты украдут.
— Это вы, полковник?
— Да. Нас слушают?
— Не знаю.
— Помните, где мы разговаривали последний раз. На улице?
— Да.
— Скамья справа. Там подарок.
— Понял. Большой?
— Пара СИМок. Давайте быстрее.
— Понял.
…
Люба Йованич — не был плохим человеком. Он не был и хорошим человеком.
Он был обычным человеком. И это и было самым страшным…
Он родился в Белграде, его отец был полицейским, мать — работала и смогла завести свой маленький бизнес — к тому времени родители уже развелись. Он родился и вырос в девяностые, сформировался как личность в те времена когда любой пацан на районе мог сказать, какая группировка контролирует этот район. И то, каким было время тогда — определяло то, каким он стал сейчас…
Машина, в которой он сидел — стояла в районе Петли, самой известной многоуровневой белградской развязки. Зоран Божаич, вставив в ухо наушник, слушал запись.
Прослушав ее до конца, он презрительно хмыкнул:
— Бред. Паранойя…
— Я и не сомневался — поддакнул Люба.
— Кто еще это слышал?
— Кроме меня — никто.
Божаич вопросительно посмотрел на Йованича.
— Видите ли… министр был у президента несколько дней назад. Была дана команда обвинить Божаича по делу Никич, не допустить его участия в выборах.
…
— Это было поручено русскому. Полковник Панин. Его нанял Василий Никич, но я думаю, он связан с ФСБ.
— Продолжайте
— А эту запись — он мне передал вчера.
— А почему вы не передали ее министру?
— Именно потому, что он — министр.
Божаич понимающе кивнул
— Ста достаточно будет?
— Не совсем.
— Чего же вы хотите?
— Должность министра.
Божаич вопросительно поднял брови