Увидев его, она удивилась.

– Я пыталась связаться с адвокатами, – объяснила Вайолет, – но у них уже закончился рабочий день. Папа, вызволи меня отсюда. Мне нужно домой, к Хелен.

– Насколько я понимаю, ты била стекла, – жестко ответил Булл.

После того как в прошлом ноябре правительство либералов, поддержанное достойным, но консервативным королем Георгом, проигнорировало все предложения о реформах и даже подлило масла в огонь тем, что расширило избирательные права рабочих, но только не женщин, суфражистки развернули кампанию и принялись бить стекла, а заодно разорять площадки для гольфа и даже совершать поджоги – правда, тщательно выбирая цели, чтобы никто не пострадал. Вайолет тогда объясняла, что это произвол и женщины отвечают на него произволом.

Сама она до сей поры не принимала в этом участия, да и в тот день не собиралась. Но, возвращаясь домой с собрания, стала свидетельницей грубого обращения полисмена с какими-то женщинами, довольно аккуратно разбившими стекло, а потому и сама в припадке ярости врезала по тому же окну зонтиком. Затем ситуация накалилась достаточно, чтобы ее задержали.

– Я уверена, ты сумеешь заставить их выпустить меня на ночь!

– Да, – мрачно согласился Булл и покачал головой. – Сумею. Но боюсь, Вайолет, что не стану этого делать.

– Но, папа! Хелен…

– Я заберу Хелен. Извини, но это положение неприемлемо. Она поедет со мной в Боктон.

– А я немедленно приеду и увезу ее обратно!

– Вряд ли. Куда вероятнее, что ты отправишься за решетку.

Он оказался прав. Вайолет получила три месяца.

Летом состоялась свадьба Перси Флеминга и Дженни Дукет, хотя в свидетельстве о браке, к удивлению Перси, было написано «Доггет». Присутствовали Герберт, ничуть не обрадованная Мейзи и старая миссис Силверсливз. Из-за последней – по крайней мере, так она объяснила себе – Дженни не пригласила ни отца, ни брата. Невесту подвел к жениху мистер Силверсливз, адвокат, по особому настоянию своей матери.

Сюрприз состоялся сразу после ухода старой леди, когда мистер Силверсливз отвел молодоженов в сторону.

– Моя мать поручила мне передать вам свадебный подарок, – пояснил он, – и обязала сделать это лично. Вот чек.

Тот был на шестьсот фунтов.

– Но… Нет, я не могу! – воскликнула Дженни. – Всего лишь за то, что я делала свою работу и ухаживала за ней…

– Она категорически настояла, чтобы вы его взяли, – возразил тот. – Так мне велено. – И хитро улыбнулся ей, давая понять, какие слова услышал от старой леди, когда тоже не согласился с суммой.

Так Дженни и Перси поженились и купили домик в районе Кристалл-Палас. Дженни было приятно взирать через Лондон и отыскивать место, где жила столь добрая к ней старая леди.

Но еще большая неожиданность случилась весной. Сначала Дженни помалкивала. Через месяц она, заподозрив, что с ней творится неладное, пошла к врачу. Когда она сказала, что этого быть не может, тот заверил ее в обратном. А Перси, будучи спрошен вечером, сперва вытаращил глаза, а после расхохотался.

Про себя-то он знал, что соврал ей, будто не мог иметь детей, но на ее способности не надеялся, и летом у них родился сын.