Этой весной, после одного затянувшегося семинара пропагандистов, в котором Андреас спустя долгое время опять принимал участие, Маргит неожиданно пригласила его к себе на чашечку кофе. Пожаловалась, что после таких длинных собраний и заседаний ее мучит бессонница, и Андреас из вежливости согласился пойти к ней. Они проговорили два часа. Маргит предложила ему к кофе еще и коньяк. Андреас выпил одну-единст-венную рюмку. В тот вечер ничего большего между ними не произошло, но Маргит с того дня стала время от времени просто так позванивать ему. Пригласила его также на "иванов огонь". Они поехали на ее новеньком "Москвиче" на северное побережье, чуть дальше Вал-клы, в Раннакюла, где Маргит купила себе старый рыбацкий бревенчатый дом и привела его в должный вид. Наверное, здесь потрудился и какой-нибудь "домашний" архитектор, об этом свидетельствовали пахнущий сосновой смолой сделанный под старину стол на крестовинах, стильные скамьи и скамеечки, роскошный камин с кованой решеткой и кочергами, а также "спальные места", напоминавшие больше нары, чем кровати или диваны. За околицей вокруг "Иванова огня" танцевали, и они с Маргит тоже покружились, потом разожгли камин. Так как оба приложились к пиву и более крепкому напитку, то о возвращении в город не могло быть и речи. Маргит постелила ему в каминной комнате и сама пришла к нему. Вначале она легла в соседней комнате. Андреас уже дремал, когда вдруг ощутил ее рядом. Она полулежала на нем и целовала его. Сперва он даже испугался этого, но затем чувство взяло верх, и он обхватил Маргит.
После Иванова дня Андреас уже не считал Маргит равнодушной к мужчинам. Оказалось, что она была дважды замужем, первый муж погиб при авиакатастрофе. Со вторым она сама развелась.
- Мой второй муж был человеком добрым, умным и великодушным, жить с ним было легко и приятно, но в постели мы не подходили друг другу, - с ошеломляющей откровенностью призналась ему Маргит. - Не будь у меня первого мужа, я бы так и думала, что иначе и не бывает, что любовь - это наивная романтическая выдумка и ничего не дающая женщине повинность. Но мой первый муж умел делать меня счастливой.
Андреас слушал ее болтовню, и тут у него впервые возникло сомнение, а не играет ли она в наивность, - у некоторых женщин есть такая привычка.
Сколько лет Маргит, Андреас точно не знал и не допытывался. Видимо, тридцать пять, чуть моложе или старше, - в эти годы трудно определить возраст женщины. Совсем молоденькой казалась Маргит, когда сидела, тогда и на тридцать не выглядела. У нее было круглое, немного восточное лицо, всегда аккуратно уложенные волосы, стройная шея, узкие девчоночьи плечи и высокая грудь. Когда же она вставала и видны были ее полные бедра и крутой зад, иллюзия исчезала, и она сразу выглядела взрослее, по меньшей мере на тридцать пять, а то и постарше, когда уставала от дневной суеты. Взгляд ее серых глаз порой мог просто резануть, в ее нежном женском теле таилась мужская энергия. В своих непосредственных служебных обязанностях - Маргит занималась внедрением новой техники - была человеком весьма основательным.