Именно это я и сделала. А забежав в квартиру, даже не обратила внимания на Карину, держащую на руках Маришу, просто распахнула папку и по мере вчитывания в строчки плавно скатывалась по стенке. 

Это было похоже на программу «Розыгрыш». Не иначе. 

Руки затряслись, выпуская документы, а я нервно рассмеялась, совершенно не понимая, как все это могло случиться именно со мной.

— Лесь? — понизив голос, окликнула меня Карина, но я не обратила на нее внимания, закрыла лицо ладонями, и, кажется, сквозь смех из глаз стали проступать слезы. 

— Он… Он… 

— Так, морковочка, пойдем водички попьем, а? — защебетала милым голосом Карина, и я поняла, что она унесла Маришу, чтобы та не испугалась меня и моих слез. 

Растерла лицо ладонями и встала. Мне нельзя было расклеиваться, у меня была дочь, за которую я несла ответственность и не имела никакого права ее пугать.

Подняла черную папку с пола и пошла на кухню. Карина усадила Маришу в стульчик для кормления и уже приготовила баночку с пюре.

— Вот и мама пришла. Да, морковочка? Мама сейчас помоет ручки и покормит нас. Да, мама?

— Да-да, сейчас, — растерянно ответила я и кинула документы на стол. Помыв руки, прогнала Карину со стула и начала кормить дочь неаппетитной белой жижей с отвратительным запахом. 

— Лесь, все в порядке? — странно посмотрела на меня подруга. — Это всего лишь цветная капуста. А ты выглядишь так, словно тебя сейчас стошнит. — Она взяла в руки папку. — Можно?

Я кивнула и прикрыла нос ладонью. Дочка кушала с удовольствием, она любила цветную капусту больше, чем брокколи и кабачок, а я вот на дух не переносила ни ее вид, ни ее запах. Но такое отторжение, как сейчас, было впервые. Наверное, я чересчур переволновалась.

— Ты предупредить не могла, чтобы я села? — выкрикнула подруга и грохнулась на стул.

— Ну ты же видела мою реакцию в коридоре, могла бы и догадаться, что там все непросто.

— Лесь, это… — Карина махнула папкой. — Это не непросто, это оху…

— Не выражайся при Марише! — осекла я подругу и прикрыла на мгновение глаза. — Ты же понимаешь, что это бред. Там написано две тысячи квадратов. Это… это… — Моя рука дернулась, и пюре вылилось из ложки — хорошо, что на Марине был воротничок для кормления.

— Это элитное жилье, Лесь.

— Почему ты решила, что элитное? 

Час от часу не легче. Вавилов передал мне документы дарения на дом. На имя Марины. Дом был огромной величины, а тут еще…

— Лесь, это же Жуковка, боже. Да там… — Карина замахала руками, а потом вовсе отбросила папку и накрыла лицо ладонями точно так же, как и я недавно. 

— Ну, может, это обычный домик? — жалобно протянула я и тут же всунула ложку с пюре дочери в ротик, который она открыла настолько широко, что вызвала у меня запоздалую улыбку. Проголодалась малышка.

— Ты план видела? — ехидно спросила подруга.

— Я до него не добралась.

— Там два этажа, Лесь. И… — Сделав паузу, она прищурилась. — Бассейн и офигительно большой участок!

— Может, он маньяк? Карин, мне что-то страшно. — Нервно выскоблила остатки пюре из баночки и, быстро докормив дочь, протерла ей лицо и ручки влажными детскими салфетками. Сняла с нее воротничок, который тут же закинула в раковину, и вытащила дочь из стульчика. — Посидите пока. Переварите. — Отдала Марину подруге, а сама села напротив и открыла злополучную папку во второй раз.