Наглость и самонадеянность этого человека буквально не знали предела! Он осмеливался угрожать полицейским, даже сидя перед ними в наручниках. Но и тут Мещеряков не отказал себе в удовольствии посоветовать полиции не совать свой нос в его дела.

Разумеется, после такого заявления Арсений немедленно почувствовал жгучее желание выяснить, что же за сокровище скрывается в голове у Анны. Что это за бомба, которая может при правильном использовании стать причиной краха для ее папочки.

Мещеряков заметил изменившееся выражение лиц молодых полицейских и все понял. В проницательности этому человеку нельзя было отказать.

– Ребята, серьезно вам говорю, не надо. Можете мне не верить, но вы оба мне симпатичны. Я не хочу, чтобы вы пострадали из-за меня.

– Можете за нас не волноваться.

– Мне уже ничего не страшно. За себя лучше бойтесь. Сунете нос в мои дела – погибнете.

– Если кто и погибнет, то это вы.

Как показало будущее, слова Платона оказались в какой-то степени пророческими. Под давлением набежавших со всех сторон адвокатов господина Мещерякова пришлось отпустить, взяв с него честное слово, что завтра он явится на допрос в отделение.

Но Мещеряков их обманул. На допрос он не явился. Сбежал от всех вопросов окончательно и навсегда.

Тело Мещерякова было найдено следующим утром в его спальне, спокойно расположившимся в собственной кровати. Казалось, что хозяин всего Дивногорска мирно спит. И если бы не аккуратное круглое отверстие в голове у Мещерякова, то можно было бы принять его смерть за естественную.

Это отверстие до такой степени совпадало с отметинами на черепах задохнувшихся от газа Крючковых, что авторство обоих убийств, или, правильней сказать, казней, без всяких сомнений, принадлежало одному и тому же исполнителю.

Видимо, нашелся человек, который не пожалел своих денег и нанял профессионала для устранения господина Мещерякова. Не стало Мещерякова, не стало и опасности, которая могла от него исходить.

Итак, Мещеряков-отец умер, но дочь его осталась жить.

Анна провела в больнице почти неделю, но память о прошлом к ней так и не вернулась в полном объеме.

– Иногда всплывают какие-то кусочки, но в целом я почти ничего не помню. Ни моих первых родителей, ни вторых, ни своего родного отца.

Зато выяснилось, что, пережив кому, Аня исцелилась от другой своей проблемы. Ее больше не тянуло к мужчинам от слова «совсем».

– Какое удивительное ощущение! Такая легкость во всем теле образовалась! Вы бы знали, как гадко и тяжело мне было раньше, когда я готова была наброситься на каждого встречного мужика. А теперь нет. Плевать мне на них с высокой колокольни. Ха-ха! Кончилась их власть надо мной! Теперь с папочкиными деньгами заживу в свое удовольствие!

– Повезло, – не скрывая легкой зависти, прокомментировала Фима.

– Повезло, что мной занялся настоящий специалист, а не те шарлатаны, к которым меня таскали Крючковы. Пока я лежала в больнице, мной заинтересовался Никита Максимович. Вот это гениальный психиатр! Несколько сеансов с ним – и я думать забыла о своей проблеме.

– Он помогает только тем женщинам, у кого проблемы в личном плане?