После арии собаки из неизвестного музыкального произведения я окончательно пришел в себя и открыл глаза. Слава богу, утро настоящее, Злыдень тоже настоящий, стащил на пол одеяло и теперь весело кувыркается, запутавшись в нем. После всего пережитого я бы не удивился, проснувшись в каком-нибудь очередном кошмаре с шестипалыми, эринниями и разными смешными человечками в придачу.

Каминные часы показывали семь. Состроив по возможности устрашающую рожу, я метнул испепеляющий взгляд в сторону лохматого будильника и грозно обратился к шалуну:

– Ты чего, совсем озверел, Злыдя? Когда меня так бесцеремонно будят, могу и запустить чем ни попадя! – И в поисках чего-нибудь тяжелого начал шарить по постели.

Ничего подходящего, кроме подушки, обнаружить не удалось, пришлось использовать ее в качестве метательного снаряда. Обиженный пес выскочил в гостиную как ошпаренный и залаял оттуда, выражая свое полное несогласие со столь агрессивными действиями с моей стороны.

Водрузив на место разбросанные по полу спальные принадлежности, я отметил про себя, что моя одежда куда-то исчезла.

«Неужели псина поигралась?» – Нехорошие подозрения зашевелились в голове.

Однако я зря возводил напраслину на своего четвероногого друга. Одежда, выстиранная и вычищенная, лежала аккуратной стопкой на кресле в гостиной. Многострадальные сандалии, которые после позавчерашнего ночного похода по колхозным хлябям я собирался выбросить, заботами внимательных гномов сияли первозданной чистотой.

«Однако молодцы хозяева – расстарались для гостя», – мысленно похвалил я карликов.

Направляясь в душевую, не удержался и все-таки пнул Злыдня. В результате чего едва не сломал пальцы правой ноги о его железобетонный окорок. Пес нисколько не обиделся, он даже с издевательской заботой лизнул мою ушибленную ногу. Я хотел рассердиться еще больше, но вместо этого громко рассмеялся.

– Может быть, ты мне и левый бок подставишь, непротивленец? Потерпи немного, скоро нас покормят…

Впервые за несколько дней с самого раннего утра мне никуда не нужно бежать. Даже как-то странно и непривычно. После завтрака я валялся на диване, убивая время просмотром телевизора. За время наших мытарств в мире ничего экстраординарного не произошло. Люди жили своей обыденной жизнью: добывали хлеб в поте лица своего, некоторым на хлебушек удавалось намазать толстый слой масла, а кое-кому даже икорка перепадала поверх маслица; женились; разводились; рождались и умирали – все как обычно. Каждый заботился о себе и о своих близких, и никто не подозревал, что есть на свете один симпатичный молодой человек, который по случаю или юношеской глупости вляпался в очень неприятную историю, и как из нее выпутаться, одному Создателю ведомо.

Вот, например, на экране группа жителей одного из микрорайонов столицы с плакатами и транспарантами протестует против сноса детской площадки и строительства на ее месте торгового центра. Выступают, о чем-то спорят с представителями городских властей, показывают им какие-то документы. Зря, люди добрые, ничего вы не добьетесь: выигрывайте хоть сто судов, апеллируйте к самому Господу Богу, шумите, трясите бумажками – торговый центр здесь будет, и никуда вам от него не деться. Не для того большим дяденькам из мэрии строительная фирма отвалила приличные денежные призы, чтобы какая-то общественность путалась под ногами. Впрочем, нет худа без добра. До этого случая никто из местных жителей даже не мог себе представить, какие хорошие люди живут рядом. Теперь они подружатся, станут захаживать друг к другу на чай для того, чтобы, глядя из окна на сверкающий стеклами шикарных витрин супермаркет, отстроенный на месте детской площадки, вспомнить былые деньки – как стояли насмерть, дежурили по ночам, бегали по разным инстанциям.