Закрыв глаза, я прислушался к звукам капели, и мне показалось, что этот звон вовсе не хаотичен. В какую-то до боли знакомую мелодию складывались звонкие удары капель о камень. Действительно, теперь можно было отчетливо услышать удары барабанов, задающих ритм. Зазвучали духовые, к ним сразу же присоединились смычковые, среди которых, до боли раздирая душу, стонала виолончель. Далее в общий хор влились звуки арфы и других струнных инструментов. Нет, именно этой мелодии я никогда не слышал. Было в ней что-то от классической эльфийской оперы, пожалуй, она вполне могла быть увертюрой или, наоборот, финалом одной из них. Красивая и печальная тема, обработанная гениальным аранжировщиком специально для симфонического оркестра, завораживала и заставляла трепетать душу, очаровывала магией волшебных аккордов.
Я открыл глаза в страхе, что такое диво может исчезнуть бесследно, но мелодия продолжала звучать громче и громче. Стены пещеры засветились ярче. Живой голубой огонь начал пульсировать в такт музыке. Складывалось впечатление, что находишься внутри необычного концертного зала, хитроумно подсвеченного гигантской цветомузыкальной установкой.
Когда громкость музыки и яркость свечения достигли апогея, все внезапно оборвалось. Поначалу показалось, что в пещере наступила полная темнота и тишина, но, приглядевшись и прислушавшись, я понял, что стены по-прежнему излучают слабое, ровное сияние, а капли воды продолжают выстукивать свою звонкую бесконечную дробь.
Где-то вдали, в каменном монолите горы раздались гулкие равномерные удары, похожие на поступь гиганта. Звук шагов приближался. Стены заходили ходуном. Отдельные каменные сосульки начали срываться с потолка и с шумом разбиваться о каменный пол, ломая заодно сталагмиты. Осколки со свистом проносились над головой, но пока ни один из них не задел мое беззащитное обнаженное тело.
В ужасе я вскочил со своего неудобного постамента и заметался в поисках выхода. Вдруг из противоположной от меня стены показалась чья-то огромная нога, обутая в сапог с загнутым носком, затем вторая, Полусферический купол еще скрывал верхнюю часть существа, выходящего из скалы, однако, по мере его продвижения к центру, фигура постепенно высвобождалась из каменного плена. Через несколько мгновений посредине, как раз там, где находилось ложе, стоял огромный человек, упираясь головой в потолок пещеры.
Задрав голову, можно было рассмотреть его лицо. Это был седобородый старец. Жидкие локоны белых волос достигали плеч. В его больших, темных, широко посаженных глазах светились одновременно недюжинный ум и дьявольский огонек безумия. Одет человек был в черную как ночь хламиду мага, достигавшую колен. В руках его был тяжелый деревянный посох. Бросалась в глаза одна странная особенность: рука, сжимавшая посох, имела шесть пальцев.
Маг грозно посмотрел на меня. От его взгляда все похолодело внутри. Показалось даже, что температура воздуха вокруг начала резко опускаться. Вот-вот капельки воды на стенах пещеры превратятся в лед, но ничего этого не произошло – капли как падали, так и продолжали падать и замерзать не собирались.